Джесси расплакалась, но ее хватило только на две-три слезинки. Должно быть, сработали защитные механизмы: ее организму сейчас нельзя было терять ни капли влаги. Но она все равно плакала, без слез, и ее рыдания были сухими, как ощущение наждачной бумаги, забившей горло.
Редактора и ведущие телепрограммы «Сегодня» в Нью-Йорке отработали очередной день и теперь отдыхают до завтра. На дочернем канале NBC, вещавшем на южный и западный регионы штата Мэн, началось местное ток-шоу (дородная тетушка – этакая добрая и уютная мамочка – в клетчатом переднике демонстрировала, как легко приготовить бобы в скороварке), потом показывали игру, участники которой отпускали дурацкие и совсем не смешные шутки и вопили почти в оргазмическом экстазе, когда выигрывали машины, моторные лодки и блестящие красные пылесосы. А в летнем домике Берлингеймов на берегу озера Кашвакамак новоявленная вдова снова уснула тревожным и беспокойным сном. И ей снова приснился кошмар – очень яркий и убедительный, как будто все происходило наяву.
Там, во сне, Джесси снова лежала в темноте, и какой-то человек, мужчина – или существо, притворявшееся человеком, – снова стоял в углу спальни и смотрел на нее. Это был не отец и не муж. Это был незнакомец; тот самый, который преследует тебя в кошмарных снах и самых болезненных, самых параноидальных видениях, – порождение твоих самых глубинных страхов. Это было то самое воплощение темного ужаса, которое Нора Кэллиган – с ее полезными советами на все случаи жизни и мягкой, практичной натурой – никогда не принимала в расчет. Это черное существо нельзя победить никакой логикой. Оно просто есть, и оно выбирает тебя в жертву.
Но ты меня знаешь, сказал незнакомец с длинным белым лицом. Потом наклонился и взялся за ручку сумки, что стояла на полу у его ног. Даже не сумки, а маленького чемоданчика. Джесси заметила, причем без всякого удивления, что ручка была сделана из челюстной кости, а сам чемоданчик – из человеческой кожи. Незнакомец поднял его с пола, щелкнул замочками и открыл крышку. И снова Джесси увидела кости и драгоценности; и вновь незнакомец запустил руку в глубь чемоданчика и принялся медленно помешивать его содержимое, и опять Джесси услышала те же страшные звуки – тихое клацанье и позвякивание.
Нет, я не знаю тебя, – сказала она. – Я не знаю, кто ты. Не знаю, не знаю!
Я Смерть, ясное дело, и сегодня вечером я вернусь. Только сегодня я вряд ли буду просто стоять в углу и смотреть. Сегодня я на тебя наброшусь … вот так!
Существо рванулось вперед, уронив чемоданчик на пол (кольца, кулоны, ожерелья рассыпались по полу, как раз рядом с телом Джералда, который лежал у двери и указывал обглоданной рукой на темный коридор) и протягивая руки к Джесси. Она увидела, что ногти у него черные, грязные и такие длинные, что их правильнее было бы назвать когтями… Она резко дернулась и проснулась. Цепи наручников зазвенели, когда она попыталась инстинктивно закрыться руками.