с тобой случилось и что это было не самым приятным переживанием, но больше ты ничего не помнишь. А если пытаешься вспомнить, то видишь лишь мутную черноту – чернильное облако. Об этом говорили многие люди, чьи случаи были рассмотрены в психологической литературе по данной теме: жертвы изнасилований, пострадавшие в автомобильных авариях, люди, обгоревшие на пожаре, и даже одна девушка-парашютистка, у которой не раскрылся парашют, но которая все-таки – чудом – выжила, потому что упала в мягкое болото.
Что вы чувствовали, когда падали? – спросили у этой парашютистки. – О чем вы подумали в тот момент, когда поняли, что ваш парашют не раскрылся и уже не раскроется? И она ответила: Я не помню. Я помню, как наш инструктор похлопал меня по плечу… кажется, помню, как шагнула из люка… а потом я очнулась уже на носилках и спросила у одного из ребят, которые заносили меня в машину «скорой помощи», сильно я ранена или нет. А что было между – не помню. Наверное, я молилась. Но точно не знаю… не помню …
А может быть, помнишь, подруга-парашютистка, подумала Джесси. Просто не хочешь об этом рассказывать. Как я сама помню, но не хочу никому говорить. И может быть, даже по тем же причинам. И вообще, есть у меня подозрение, что все люди, якобы страдающие амнезией, о которых я читала в этих психологических книжках, на самом деле все помнят.
Может быть. Кто их там знает… Но факт остается фактом: Джесси помнила все, что с ней происходило в те двадцать восемь часов, пока она пролежала, прикованная наручниками к кровати, – начиная с того, как Джералд защелкнул замок на втором наручнике, и заканчивая тем последним, кошмарным моментом, когда она глянула в зеркало заднего вида и увидела, что ее темный гость сидит на заднем сиденье и глядит на нее в упор. Она помнила все. Днем это были просто воспоминания, а по ночам они воплощались в страшные сны, в которых стакан с водой падал с полки на пол, когда Джесси пыталась его достать; в которых бродячий пес с презрением воротил нос от остывшей закуски на полу и вострился на горячее блюдо на кровати; в которых жуткий ночной гость спрашивал у нее «Ты меня любишь, малыш?» папиным голосом, и из его напряженного члена била струя густой белой спермы… только это была не сперма, а могильные черви.
Но вспоминать что-то и переживать это заново – вовсе не означает, что ты обязан кому-то об этом рассказывать, пусть даже от воспоминаний тебя бросает в дрожь, а по ночам тебе снятся кошмары и ты просыпаешься от собственного крика. С прошлого октября Джесси сбросила десять фунтов (на самом деле, наверное, все семнадцать, но она