— Где вы остановились? — спросил у Меир администратор.
Она ответила.
— Мы поможем вам добраться, скоро, скоро. Только немного подождите, хорошо?
Меир покорно пошла к стульям, расставленным в лобби, и села. Руки дрожали, звуки автоматной очереди до сих пор звенели в ушах. Потом она заказала чай. За окном проезжали полицейские машины, появилось много военных, а потом и пешеходы. Все постепенно возвращались к своим делам, возобновили подачу электричества. Снова включилась подсветка, даже большая неоновая вывеска «кока-колы» вновь отражалась в воде озера. Исчез гул генераторов, оставив в одиночестве шум машин. Меир подозвала официанта и расплатилась за чай. Сняв шаль, она стряхнула с нее пыль и песок, снова накрыла ею голову, укуталась теплее и вышла на ночную улицу.
Первым, кого она увидела там, был Фарух. Он вышел встречать ее. Взорвавшийся фургон напоминал раскрытую раковину с почерневшим развороченным нутром, из которого валил дым. Раненых унесли, на земле осталось несколько темных пятен. Место взрыва огородили белой лентой, рядом выставили охрану — полицейских с автоматами. Кроме нескольких выбитых стекол и почерневшей стены ничто не напоминало о произошедшей трагедии. Фарух махнул ей рукой. Меир перешла через дорогу.
— Вы не пострадали, мадам?
— Нет. Я в порядке. Что с солдатами? Это была бомба?
Фарух поклонился и жестом пригласил ее сесть в пришвартованную рядом шикару. Когда они отплыли, Меир повторила свой вопрос. Фарух что-то быстро сказал лодочнику.
— Мадам, я слышал, это была граната. Пострадали солдаты и местные жители. Это очень плохо для Шринагара.
— Да, — тихо отозвалась Меир.
Утром, сидя на веранде «Соломона и Шебы» в неярком свете осеннего солнца, Меир прочитала в местной англоязычной газете о подробностях вчерашнего происшествия. Вокруг слышались обрывки болливудской музыки и болтовня. Фарух в белом поварском колпаке суетился в кухне, которая находилась в отдельной крытой лодке, соединенной с основным домом узким трапом. «Прошлым вечером, — прочитала она, — пять гражданских лиц и двое военнослужащих получили ранения в результате взрыва гранаты в центре города. Начальник полиции также сообщил, что боец Хибул Муджахидин был тяжело ранен в перестрелке, которая произошла после взрыва». В заметке не было никаких подробностей, она сопровождалась единственной нечеткой фотографией со вспышкой света и дымом. Всего несколько строк на первой полосе. Развернутого репортажа не было. Меир знала, что периодически тут вспыхивает противостояние между повстанцами и регулярной армией Индии. Стычки возникают так часто, что местные почти перестали придавать этому значение. Отсутствие общественного внимания к террористическим актам, разумеется, являлось частью официальной политики. Мимо проплыла шикара, направляясь к линии домов на воде, где почти не было жильцов, затем лодка продавца цветами. Над навесом была прикреплена жестяная вывеска, на которой яркой краской было выведено имя: «Мистер Великолепный». Продавец пришвартовался к ступеням «Соломона и Шебы» и стал в полный рост над большой кипой срезанных цветов. В руках он держал большой букет ярко-алых, оранжевых и темно-красных цветов. Он широко улыбался.