- Михалыч глянь... восемь с половиной тонн зелени, и в дереве!...- подбежавший сержант держал в руках пачки денег.
Взводный, не глядя на него, вызывал по рации ротного:
- Первый, первый, я третий... ответь... ответь!
- Третий, я первый... что там у вас?- отозвался ротный.
- Петрович... тут твой... этот шизоид разжалованный... под монастырь нас подвёл... чуяло моё сердце... боюсь не расхлебать!
- Не мельтеши, объясни по порядку,- не дрогнувшим голосом перебил ротный.
- Он их зарезал... понимаешь... и бабу и весь приплод... его же в "дурку" надо, а ты его на меня повесил. Я на следствии так и скажу, что это ты мне приказал, у меня свидетели!...
- У тебя всё?!
- Нет не всё. Как мне теперь из дома выйти? Тут же у дома их родственники.
- А они что уже знают?
- Да нет пока... он же их в подвале, и сейф тут как раз взрывали...
- А что за сейф... надыбали чего-нибудь?
- Не знаю. Сейчас спрошу... Есть и зелень и деревянные,- доложил взводный выслушав сержанта.
- Сколько?
- Восемь с половиной тонн баксов, и в рублях больше пятидесяти тысяч,- взводный нехотя назвал размер добычи. При своих он мог бы соврать, но опасался Корнюхина, стоящего в стороне и казалось блаженно от всего отключившегося.
- Володю прямо сейчас ко мне отправляй, мою долю с ним передай, только зелень. Сам в доме пока оставайся. Я дам команду, чтобы остальные постепенно вокруг вас накапливались, а потом все разом отходите... Понял?
- Понял,- загробным голосом ответил взводный.
Корнюхин передал ротному пять стодолларовых бумажек и его же поблагодарил:
- Спасибо Ген.
- Ладно... какие меж нами могут быть счёты. Сейчас думай, что следователю говорить будешь,- капитан достал перевязанную резинкой пачку "зелени", присовокупил к ней принесённые Корнюхиным.- Если без пенсии турнут, на первое время хватит. Хуже если здесь грохнут. Не знаю, кто тогда их моей передаст. Кроме тебя никому не доверяю, а ты теперь вот под следствие загудишь... это уж точно,- ротный со вздохом спрятал доллары в тайник своего чемодана.
4
Следователь рослый, грузный подполковник юстиции прибыл недели через две после "зачистки". "Засветившуюся" роту отвели на базу, а Корнюхин содержался здесь же, в специальной оборудованной под камеру комнате с решётками. Подполковник дважды вызывал подследственного на допросы, но ничего вразумительного от него не добился. Отчаявшись, он решил переговорить с командиром роты, проходящему по делу в качестве свидетеля.
- ... Не могу добиться ничего путного от него...- полный подполковник сильно потел и поминутно промокал лоб платком.- Спрашиваю, за что вы убили женщину и детей. А он... за папу, маму, Надюшку... и ещё какую-то Клавдию Васильевну... Прошу пояснить, что это означает... Замыкается, молчит, ни тпру, ни ну. Под невменяемого косит. Думает так от суда отвертеться?