Катя с жаром заверила, что она так не думает. Что сначала она действительно была в шоке, но потом все поняла.
– Ты поняла, а другие? Таких душевных людей, как ты, мало. Вот и живешь, блин, как гвоздь, между молотом и наковальней. Снизу родственники подпирают, сверху начальство долбает.
– Кто тебя долбает? – возмутился Колдунов. – Живешь как хочешь. Но в принципе, Катенька, Светлана Эдуардовна права. Получается парадокс. Допустим, лично я согласен получать свою маленькую зарплату, я согласен, что мой труд стоит именно столько, пусть. Если общество считает, что человек, возвращающий людей к жизни, как ни высокопарно это звучит, должен жить на сто пятьдесят долларов в месяц, а человек, нагло людей напаривающий, – на пять тысяч долларов, так тому и быть. В конце концов, никто не скрывал от меня размер зарплаты, когда меня брали на работу. Я добровольно пошел на это, хотя мог бы избрать другой способ зарабатывать на хлеб и не копаться целыми днями в чужих ранах. Но дайте мне хотя бы за эти деньги работать нормально! Почему я должен оперировать не час, а три из-за того, что у меня нет хороших инструментов? Почему больной должен погибать оттого, что ему вовремя не назначены нормальные антибиотики? В больнице один пенициллин, который уже ни одного микроба удивить не может. Когда я думаю, сколько жизней на моей совести именно из-за отсутствия нормальных лекарств…
– Не преувеличивайте, Ян Саныч! Тут как Бог расположит. Если человеку суждено, так он умрет, а нет, так выживет, что ты с ним ни делай, – сказала Светка.
Катя засмеялась.
– Ой, Света, не нужно таких речей при посторонних. Если люди будут знать эту главную врачебную тайну, то докторам никто вообще платить не будет, – вздохнув, Ян поднялся с дивана, подошел к Кате и стал считать у нее пульс.
Он делал это периодически, после чего каждый раз сокрушенно качал головой. Катя сдала кровь через короткое время после травмы, в ажиотаже Колдунов совсем упустил это обстоятельство из виду. Когда Светка обиделась, почему Ян не проверяет ее пульс, то заботливый заведующий сказал: «Такой лошади, как ты, даже нападение Дракулы не опасно».
Вскоре Светка сказала, что ей пора ехать укладывать детей спать, Колдунов, узнав, что она за рулем, напросился к ней на борт, и Катя с сожалением простилась с обоими.
Ей было хорошо, как никогда в жизни. Только в третьем часу ночи, проснувшись для того, чтобы проверить состояние новой пациентки, Катя сообразила, что Ян Александрович мог бы и не уезжать вместе с докторшей. Если бы Катя понравилась ему хоть немного, он воспользовался бы случаем и остался. Ушел бы позже. А вдруг он специально ушел вместе с ней? Кажется, Света живет с детьми одна, так что ничто не помешает ей согрешить с Яном, после того как дети уснут. Нет, пожалуй, как это ни прискорбно, Кате следует с корнем вырвать из своего сердца хилые ростки надежды на взаимность, кои начали прорастать после сегодняшнего вечера.