Катя пригорюнилась. Чем эта Света так уж лучше ее? Она взяла сигарету и вышла на лестницу, напряженно размышляя. Да, лучше. Моложе и красивее, но не в этом даже дело. Света радостная. Она излучает оптимизм и готовность помочь. А Катя может противопоставить этому только облик неприступной добродетели. Кто соблазнится на ее законсервированные прелести?
Колдунов думал, что сначала обильные возлияния, а потом кровопускания отразятся на его здоровье, но, очевидно, минус на минус дал плюс. Может быть, сыграла роль нервная встряска, которую он пережил, находясь в Светкином автомобиле. Светка вела себя на дороге так, будто управляла не старой полуразвалившейся «восьмеркой», а истребителем среди вражеских бомбардировщиков. Уже через пять минут Яну очень захотелось попроситься вон из машины. Светка разогналась, вошла в поворот чуть ли не на ста километрах, и Ян уже приготовился молиться, как вдруг она вытащила из бардачка косметичку.
– Подкраситься нужно, – сообщила она о своих намерениях, – будьте другом, достаньте помаду. Красный такой тюбик, с золотым ободком.
Не снижая скорости, Светка принялась размашисто мазать губы, глядя в зеркало заднего вида.
– Ты что это делаешь? – завопил Ян.
– Что, боитесь?
– Нет, просто тебе цвет не идет, – мстительно сказал он и тут же пожалел об этом, потому что Света надолго вперилась в зеркало.
– Вы находите? – протянула она.
– За дорогой смотри!
– Да не волнуйтесь вы. Доедете, как в аптеке.
Светка обогнала шикарный джип, и Колдунов обреченно закрыл глаза. «Или эта дурища жить не хочет? Но я-то хочу! Хочу? Глупый вопрос, конечно, хочу. Без любви, без детей, без семьи, с окаменевшей душой – и все равно хочу? Или просто не думал об этом? Вот и не думай дальше!» – посоветовал себе Ян, осторожно открывая глаза. Дело между тем принимало совсем скверный оборот. Они выехали на оживленный проспект, и теперь Светка рискованно лавировала между машинами.
– Может, ты хоть краем глаза посмотришь на дорогу? Тут поворот налево запрещен, или это тебя не волнует?
– Очень волнует. Я всегда здесь поворачиваю страшно взволнованная.
– Свет, давай аккуратнее.
– Во-первых, не говорите под руку. И не бойтесь, я знаю, что делаю. А будете ныть, я вас другой раз не возьму. Или заставлю укол от страха сделать.
В конце концов ему надоело.
– Света, я тебя прекрасно понимаю. Ты просто неудовлетворенная женщина, ищешь разрядки в сильных ощущениях. Вот и вся твоя удаль. Дело известное, ты лихачишь, другие на скандалы нарываются, так что все нормально.
– Раскусили меня? И дальше что? Думаете, я сейчас разрыдаюсь, закричу: да, я неудовлетворенная женщина, брошусь вам на грудь и стану требовать утешения? Да идите вы… пешком!