заинтересовались застрявшими и кровоточащими останками). Бред, психозы, галлюцинации и расстройства психики обратимые и нет (одного буйного Мора Роксу пришлось убить)… В общем, не удивительно, что купеческое судно, приходящее, как и обещано, ежегодно примерно в одно и то же время, раз за разом привозило по двадцать-тридцать работников, и увозило некоторых… отличившихся настолько, что выталкивали даже свои. На лоде обычно прибывал шаман — решить проблемы перераспределения свободного женского населения, на чем его миссия и заканчивалась. А еще корабль привозил: мне и Эль книги, стекло и некоторые инструменты, курево (не наркотическое) для Стерха и ткани с нитками и иглами для его четырех жен, очередные семена и саженцы для Плуга и его семьи (надо признать — шелкопрядов он и тут развел неплохо), нормальное имперское спиртное и список уточненных указаний для Азазара. Особо мы все радовались солонине и чаю (как мы мечтали забыть вкус этих «консервов» во время перехода по океану), а Охотник-Мика — пороху и свинцу для пуль: даже он, профессиональный лучник, по чайкам частенько мазал из изготовленного из местных материалов устройства. Выстрел картечью в случае чего пока спасал — а то пару раз я лично наблюдал, как исчезает в ненасытных клювах большая часть улова, пока птицы-гопники под страхом лишения глаз прессуют рыбаков, только выбравшихся из лодки.
География мини-архипелага была проста: острова словно по линейке в прямой видимости: со средних было видно два соседних, с крайних — по одному, и являлись они, видимо, одной и той же длинной подводной горой с выступающими над водой плоскими и не очень вершинами. Первые два считая от запада на восток острова обычно посещал только Гуурака со своим луком и фитильным, как бы это по-адекватнее перевести, мушкетоном: лодки типа «долбленка из пальмы + противовес» мы освоили как для постройки, так и в эксплуатации еще в первые несколько месяцев. Рыбу там никто не ловил — кораллы наросли почти у пляжа, и водилась там только мелочь, а вот птиц было в количестве. Крутые подъемы и спуски затрудняли собирательство, делали его нерентабельным, и на эту сушу забили. Центральный остров по сравнению с остальным был огромным и почти плоским: достаточно сказать, что сотня человек (женщины тоже принимали участие в работах, а в последний год — уже и самые старшие дети) не могла обобрать природную кладовую полностью, как ни старался управляющий купца. Четвертый остров, уступающий по площади большому вдвое оккупировали «специалисты» — так мы и не смогли ужиться рядом с «замечательными» и «душевными» эмиратцами, и сразу поставили условия, еще когда строили дома: ваша зона — наша зона. Хорошим аргументом служило второе ружье у отставного лейта: после трех предупредительных выстрелов желание лезть на «запретную» землю у «джамшутов» мы успешно победили. И, наконец, пятый остров с «настоящими» деревьями — а так же крупными эндемичными, довольно ядовитыми пауками мы «застолбили» за собой. Правда, я и моя семья по-прежнему жила с остальными «несущими бремя белых»: не хватало только из-за банальной психологии стать для единственных здесь друзей чужаками. На остров-«таинственное место философских практик» мы просто плавали — время от времени.