– А еще у нас получатся идеальные фото. Остались только твои уши. Надо их проколоть. А потом волосы.
– Ты хочешь проколоть мне волосы?
– Ты просто душка. Нет, надо с ними разобраться.
– Разобраться?
– Ну, мы все будем укладывать волосы в день свадьбы. Я не хотела тебя обидеть, – быстро добавляет она.
– Ну ладно, – я недоверчиво щурюсь и провожаю ее взглядом.
Я молча вспоминаю, что ее не устраивает в моей внешности, и мысленно ставлю галочки: непроколотые уши, волосы, очки, сиськи (ну, уж какие есть). И, похоже, она только что сказала, что я забавно выгляжу.
Может, так оно и есть. Я никогда не выдавала себя за писаную красавицу и понимаю, что имела в виду Кейт: мозги на фото не видны. Может, мне просто затусить на свадьбе с Джоффом?
Ой.
Что это я такое подумала?
Мама, папа и Кейт (она явно не выспалась) поют «С днем рожденья тебя», когда я вхожу на кухню. А потом повторяют, когда папа выкрикивает: «Теперь еще разок, goioso!»
Goioso: весело.
Это музыкальный термин: обозначает настроение, связанное с темпом.
У отца красивый баритон, который Кейт унаследовала в виде красивого альта. А мне досталась только зависть: я умею попадать в ноты, но этим мои музыкальные таланты и ограничиваются.
После второго куплета начинаются поцелуи и объятья, и Кейт тут же все портит, спрашивая:
– А знаете, что еще сегодня за дата? Пять недель и еще один день до моей свадьбы.
– Ох, – отзываюсь я, утешая себя мыслью, что скоро увижу Итана и буду при этом старше.
Сегодня мой день рождения, а потому я позволяю себе предаться мечтам. Представляю, так сказать, что наши с Итаном дужки переплетаются. Спасибо Кейт, которая вчера нафантазировала это за меня. От одной мысли об этом у меня трясутся руки. И еще от собственной дерзновенности: я решаюсь вообразить, как, когда и где это произойдет. Я рисую себе его кабинет: мягкий свет настольной лампы, старинный деревянный стол, два небольших кожаных кресла, какие обычно ставят у камина, и по трем стенам – стеллажи с нагромождением книг. Я учусь на предпоследнем курсе. Или на последнем. Он уже ничего не ведет у нас, но я порой захожу к нему поболтать. Просто поболтать. Он говорит, что всегда рад меня видеть.
Мы беседуем часами – именно так, как я мечтала годами, – обо всем, что важно для нас обоих. У нас всегда находятся темы для разговоров, не возникает неловких пауз, не приходится тянуть время, придумывая, о чем бы еще поговорить. Но сегодня вечером мы начинаем говорить о нас. О том, как мы встретились, как влюбились друг в друга с первого взгляда (а ведь мы оба не верили, что такое возможно!). И постепенно мы замолкаем. Этот вечер напоен тишиной и многозначительными взглядами. И мы знаем. Знаем, что сейчас, прямо сейчас, больше всего на свете мы хотим поцеловать друг друга. И пока длится поцелуй, для нас не существует никого и ничего в мире.