Кристин глубоко задумалась, потом мрачно проговорила:
— Он был черствый, бессердечный человек.
Айлин пожала плечами, не зная, соглашаться ли с утверждением, верность которого уже не проверишь.
— Это все, что вы смогли про него выяснить?
— Я просмотрела еще не все доверенности на пользование имуществом мистера Ларсена. Но обнаружила одну вещь, которая, наверное, покажется вам интересной.
Кристин нетерпеливо поёрзала на стуле, приготовившись слушать.
— Я просмотрела архивы адвокатов мистера Ларсена и нашла письмо, которое он просил переслать некоей Хилде Грант…
Айлин внимательно посмотрела на Кристин. Та молча ждала продолжения.
— Мистер Ларсен написал это послание незадолго до смерти. Мне показалось, что оно было подготовлено к отправке, так как лежало в конверте, но на него не сразу обратили внимание, а потом уже было поздно. Письмо вовремя не отослали, и он, естественно, не получил ответа. А потом умер… короче, до адресата ничего не дошло.
— Письмо у вас? — взволнованно спросила старая леди.
— Да.
— О чем в нем речь?
— Это касается только Хилды Грант.
В глазах Кристин отразилась душевная боль.
— Вы же знаете, что это я. Выйдя замуж, я предпочла пользоваться своим вторым именем.
— Да, я догадалась.
— Покажите мне письмо.
Айлин достала из папки ксерокопию письма. Дрожащими руками старушка взяла письмо, написанное семьдесят с лишним лет назад. Она читала его долго, вглядываясь в каждое слово, потом стала перечитывать.
Айлин не хотелось ей мешать. Она поднялась и вышла на веранду полюбоваться цветущим парком. Парк, усадьба — сказочное место, заботливо ухоженное и хранимое. А хозяйка этой красоты все семьдесят с лишним лет считала, что Конрад Ларсен сломал ей жизнь… И все из-за небрежности клерка адвокатской конторы.
Старушка кашлянула. Айлин вернулась в комнату и обомлела: перед ней сидела совершенно другая женщина, с погасшим, безжизненным взором. Кожа на лице и руках — как пергамент, губы дрожат, глаза потускнели.
— Как же страшно я ошибалась, — потерянно проговорила Кристин.
— Да, судьба жестока.
— Теперь уж ничего не исправишь.
— Но не поздно сказать о мистере Ларсене правду.
Задумчивая улыбка смягчила печальное выражение лица Кристин.
— Это он прадед Грегори. Я влюбилась в него без памяти и родила от него ребенка.
— А его завещание, условия арендной платы?..
— Он хотел, чтобы я жила в его доме, вот и сделал так, что особняк невозможно продать и невыгодно сдавать в аренду. Но со мной этот номер не прошел. Я так и не ступила туда ни ногой. Ни разу.
— А про вас всюду ходили сплетни, слухи и клевета…