Мисс Кларисса Фулертон — своей невестке виконтессе Мурленд, наблюдая вальс в Альмаке.
Светало, свежий, легкий ветерок шевелил вереск и гнал грозовые тучи подальше от Килкэрн. Солнечный свет пробивался сквозь узкие окна комнаты Девона. Полный золотистого озорства луч проскользнул через единственную трещину в занавеске и пощекотал его за нос.
Девон протер лицо руками. Он зевнул, прищурился от света, медленно осознавая, где он. Неподвижные руины Килкэрн Касл. Он вдруг обрадовался балдахину на кровати, занавеси которого не пропускали много света. Было бы действительно мрачно лицезреть останки и руины окрестностей перед завтраком. Дверь открылась, послышались шаги, оповещая о том, что кто-то вошел в комнату.
А, Тилтон! Слава богу. Камердинер умел делать приятные вещи. К этому времени все уже должно быть готово к новому дню.
Девон облокотился на локоть и приподнял край шторы. Но это был не Тилтон. Женщина стояла спиной к нему, и, судя по непривлекательной одежде, это была горничная.
Она распахнула гардероб, дверь громко ударилась о стену. Прежде чем он успел спросить, что ей нужно, она громко вздохнула и пренебрежительно провела рукой по волосам так, что они засверкали на солнце. Ее волосы ярко блестели; красные и золотистые нити соперничали со светом.
Девон рассматривал представшее перед ним зрелище, почти завороженный светом. Он задавался вопросом, были ли ее волосы такими же мягкими, как это казалось с виду, такими густыми и вьющимися, как будто они жили сами по себе. Она наклонилась, чтобы вытащить коробку внизу гардероба. Она сняла крышку, а затем начала рыться среди беспорядочно лежащих лент, что-то бормоча при этом.
Брови Девона приподнялись. У него было выгодное месторасположение на кровати: сейчас на уровне его глаз находилась ее попка. В данную минуту этого было достаточно, ибо эта заслуживающая особого внимания попка была красиво очерчена тонким, домотканым материалом платья служанки. Было похоже на то, что она соблазняет его.
Рыже-золотистые волосы… сексапильная попка. Была ли эта попка такой же соблазнительной, насколько она выглядела? Несомненно, она была очень округлой, решил он, складывая чашеобразно руки, приблизительно соразмеряя их с ее ягодицами. Сексапильно. Чувственно. Щедро. Достаточно полно, чтобы расшевелить даже его сонное тело. Его плоть напряглась в предвкушении.
Его любопытный взгляд опустился ниже. К ее попке, полной и округлой, присоединялась пара очень длинных ног. Уже через мгновение в его голове начал вырисовываться образ — крепкая, хорошо сложенная фигура горничной на нем, как он поддерживает ее за ягодицы, в то время как она обхватывает своими длинными ногами его талию. Под простыней его плоть стала еще тверже.