Джиллиан не опоздала к ужину в этот вечер и ни разу — во все последующие. За это она должна была благодарить Джорджа, строго следившего за ее распорядком. Как и всегда за время ее долгого пребывания здесь, он старался сделать так, чтобы она, возвратившись с прогулки, успела выкупать малыша и поиграть с ним, пока он ел. Она никогда не просила о том, чтобы Эдмунд питался вместе с ней за общим столом, так как понимала, что ребенку лучше держаться подальше от дурно воспитанных, грубых солдат гарнизона. Джиллиан и сама предпочла бы держаться от них подальше, но, потеряв возможность слушать разговоры за столом, она могла бы утратить доверие Вильгельма Оранского. Ведь странствующие наемники часто приносили полезные сведения из других благородных домов…
Этим вечером все было как обычно. Она лениво ковырялась в своей тарелке, внимательно прислушиваясь к разговорам мужчин вокруг. Громкий смех Джеффри привлек ее внимание. Никогда не бывать ему ее мужем! Но как он поступит, если узнает, что она уже попросила голландского принца о помощи? Джиллиан молилась, чтобы Джеффри никогда об этом не узнал. Но даже если тайна ее откроется… Он должен понимать, что она больше не станет подчиняться ему, если он обидит ее сына. Тогда она убьет его и бросит труп собакам!
Вильгельм Оранский защитит ее. Должен защитить. Что может помешать Джеффри отослать Эдмунда прочь… или, хуже того, сделать это уже после того, как он силой возьмет ее в жены?
Дрожащей рукой Джиллиан поднесла к губам кружку и устремила взгляд в дальний конец стола, где сидел Колин Кэмпбелл, выпивавший вместе с остальными солдатами.
На мгновение ей показалось, что она ненавидит его даже сильнее, чем Джеффри. Но какое ей дело до того, что он перестал разговаривать с Эдмундом? Почему ее удивляет, что он предложил ее сыну разделить с ним досуг, а затем передумал? Он ничем не отличался от всех других мужчин, которых она знала. И каждый раз, когда Эдмунд просил ее объяснить, почему Колин больше его не любит, неприязнь к горцу вновь просыпалась в ее душе.
Он вдруг перестал улыбаться словам кого-то из своих соседей за столом и пристально взглянул на нее. Она нахмурилась и отвела глаза.
— Джиллиан, сыграй нам что-нибудь на своей лютне.
Она с удивлением взглянула на Джеффри, развалившегося на стуле с Маргарет на коленях.
— Моя лютня расстроена, кузен.
— Эй, друг мой любезный! Эй, Мартин! — крикнул граф одному из своих музыкантов. — Отдай ей свою лютню. Мои уши достаточно настрадались сегодня от твоей бездарной игры. Передай лютню ей и послушай райские напевы.