В первый момент Колин растерялся, когда малыш, обвил руками его шею. Ему много раз доводилось испытывать потрясение, но подобного — никогда. Во время визита домой, в Кэмлохлин, он держал на руках своих племянников и племянниц, но он никого из них не спасал от чудовищ. И не испытывал желания защитить их от вероломных графов, ненавидящих их за то, что у них нет отцов.
Горец взглянул на леди Джиллиан. В глазах ее стояли слезы, когда она посмотрела на сына, прильнувшего к нему. Дьявольщина! Ему нужно было сразу же убраться отсюда. Нужно было проигнорировать плач мальчика и отправиться прямиком в постель.
Колин обнял мальчика и нежно прижал к себе.
— Я буду помнить, как ты сказал мне, что мы с тобой друзья, — проговорил Эдмунд, сметая своей широкой улыбкой все, что осталось от стальной непоколебимости горца.
Колин в смущении откашлялся и кивнул, затем бросил мальчика на кровать, как делал со своими племянниками, когда заезжал домой. Малышу Адаму и Малколму понравился бы Эдмунд. Он не смог удержаться от улыбки, когда Эдмунд весело рассмеялся.
— Приятных снов, парень.
— Приятных снов, Колин.
Он повернулся к двери, приготовившись пулей вылететь из комнаты, пока ему не взбрело в голову рассказать мальчику сказку перед сном. Проклятие, как он мог допустить, чтобы такое случилось? Ведь так можно совсем размякнуть… Нет, только не теперь, когда война так близко. Война, в необходимости которой ему много раз доводилось убедиться за последние два года.
— Мистер Кэмпбелл, на два слова, прошу вас.
Колин остановился и подождал, когда леди Джиллиан поцелует сына на прощание. Затем вышел вслед за ней за дверь.
В коридоре было ненамного светлее, чем в комнате, но все же Колин заметил соблазнительный блеск в глазах леди Джиллиан, когда она, затворив за собой дверь, посмотрела на него. За все годы его пребывания при дворе ему никогда так отчаянно не хотелось обнять женщину и поцеловать, как сейчас.
— Я почти всегда слышу его, — сказала она, расстроенная тем, что на сей раз ей это не удалось. — Я…
— Вы прекрасно играете на лютне.
Легкий румянец, разлившийся по ее щекам, мгновением позже сменился тревожным изгибом бровей.
— Значит, вы слышали?..
— Да.
Она отвела взгляд и пробормотала:
— Мне следовало бы находиться в постели.
— Как и мне, — отозвался Колин.
— Почему же вы не легли?
Он пожал плечами, в очередной раз напомнив себе, как опасно расслабляться и терять бдительность.
— Я не мог заснуть. Когда же вышел из комнаты, направляясь на кухню, услышал плач Эдмунда.
— Колин, я… — Она внезапно умолкла, а он вдруг осознал, что они с ней впервые остались наедине и что она впервые назвала его по имени. — Мистер Кэмпбелл, я хочу поблагодарить вас за то, что присмотрели за ним. Он постоянно спрашивает о вас, и я…