Мои брови нахмурились.
— Да… это очень странно.
Его улыбка стала еще шире, приобретая почти снисходительный оттенок. Возвращение мамы положило конец его крайне странной попытке завязать со мной дружеские отношения… или же обозначить свою территорию. Он продолжал занимать все мамино время до тех пор, пока не пришла пора уезжать на работу. Когда я подошла к окну, мне пришлось наблюдать, как они поцеловались, прежде чем разошлись по разным машинам. Жесть.
Вечером я, конечно же, не смогла отказать себе в удовольствии и подготовила быстрый обзор книг для понедельника, а потом более длинный для вторника. Второй обзор оказался больше только потому, что я не могла остановить переполнявший меня поток эмоций относительно одного из персонажей. Мне кажется, у меня снова появился книжный бойфренд, и звали его Тодд. С ума сойти.
Закончив с блогом, я включила телевизор и установила режим, при котором на фоне не включенного экрана играла только музыка. Выбрав канал, который предлагал хиты восьмидесятых, я увеличивала громкость до тех пор, пока полностью не уверилась, что не смогу расслышать собственных мыслей. Собралось много стирки, которая требовала внимания, да и кухне не мешала основательная генеральная уборка. Жаль, что возиться с саженцами было слишком поздно. Работа с землей, как ни что другое, всегда помогала мне прояснить свои мысли, но осенне-зимний период в этом плане был мертвым сезоном. Заглянув в шкаф, я переоделась в удобные трикотажные шорты и майку с длинными рукавами, а потом для завершения образа натянула достигавшие до самых колен носки с нарисованными оленями.
В конечном итоге, выглядела я как чучело.
Переходя из одной комнаты в другую, я словно на коньках скользила по деревянному полу, подбирая разбросанные вещи, потом закинула белье в стиральную машину, подпевая звучавшей в тот момент из гостиной песне.
— «Чувствуя землю под собой, я охочусь. За тобой».
Запустив процесс стирки, я выскочила из прачечной и направилась в холл, размахивая над головой руками в такт песни, как одна из тех смазливых розовых марионеток в фильме «Лабиринт»[5].
— «На запах и звук ворвусь. Теряюсь и вновь нахожусь. И я голоден, как волк. Капканы на линии — это… бла, бла, бла — диссонанс в идиллии… или что-то там еще… Зубы жадно стучат, истекаю слюной, я охочусь за тобой…, и я голоден, как волк».
Тут я почувствовала, как по затылку затанцевало подозрительное тепло…
— На самом деле, «я рычу и вою в погоне за тобою», а не бла-бла-бла, что-то там еще.
Испуганная до полусмерти глубоким голосом, я вскрикнула и резко обернулась. Мои ноги поскользнулись на секции отполированных до блеска досок, и я с размаху шлепнулась на пол.