«Не делай этого! – мелькнула паническая мысль. – Папа, не надо!»
Но я не мог вымолвить ни слова – меня била отчаянная дрожь, так что даже стучали зубы. Что, если эпик меня услышит?
Я не мог позволить отцу совершить подобную глупость! У меня не осталось никого, кроме него, – ни дома, ни родных, ни матери. Я буквально заставил себя схватить его за руку, отчаянно тряся головой и пытаясь придумать хоть что-нибудь, чтобы его остановить.
– Пожалуйста, – еле слышно прошептал я. – Герои. Ты говорил, что они придут. Пусть они его остановят.
– Иногда, сынок, – ответил отец, высвобождаясь от моих пальцев, – даже героям нужна помощь.
Бросив взгляд на Палец Смерти, он начал тихонько ползти в сторону соседнего кабинета. Затаив дыхание, я очень осторожно выглянул из-за стула. Я должен был знать, что происходит, несмотря на страх и бившую меня дрожь. Я должен был все видеть.
Палец Смерти перепрыгнул через стойку и приземлился по другую ее сторону – нашу сторону.
– Так что это не имеет никакого значения, – все тем же небрежным тоном проговорил эпик, шагая дальше. – Ограбив банк, я получу деньги, но мне незачем что-либо покупать. – Он поднял смертоносный палец. – Какая дилемма! К счастью, когда я принимал душ, я понял еще кое-что: каждый раз убивать людей, когда тебе что-то понадобится, крайне неудобно. Все, что мне нужно, – это как следует запугать их, показать им мою силу. И тогда в будущем никто не помешает мне забрать то, что я хочу.
Он резко обогнул колонну на другой стороне банка, застигнув врасплох женщину с ребенком на руках.
– Да, – продолжал он, – грабить банк ради денег бессмысленно – но я должен показать, на что я способен. И я претворил свой план в жизнь.
Он выставил палец, убив ребенка и оставив на руках охваченной ужасом женщины груду костей и пепла.
– Довольна?
Широко раскрыв глаза, я смотрел, как женщина сжимает в руках одеяльце, из которого сыпались на пол младенческие кости. Только теперь я полностью осознал всю реальность происходящего, и меня вдруг затошнило.
Палец Смерти стоял к нам спиной.
Выбравшись из кабинета, отец схватил упавший пистолет. Двое, прятавшиеся за соседней колонной, метнулись к ближайшей двери, едва не сбив его с ног.
Палец Смерти повернулся в сторону отца. Тот продолжал стоять на коленях, пытаясь поднять пистолет. Пальцы его скользили по покрытому пеплом металлу.
Эпик вскинул руку.
– Что ты тут делаешь? – прогремел чей-то голос.
Эпик резко развернулся кругом. Я тоже. Похоже, все повернулись на этот низкий властный голос.
В дверях, ведущих на улицу, стояла высокая фигура, на фоне яркого солнечного света за ее спиной больше похожая на силуэт – удивительный, могущественный, внушающий благоговейный трепет.