Только сейчас Фиона поняла, как мало у нее опыта общения с детьми, но отступать было поздно.
— Кто ты? — спросила Райли.
— Меня зовут Фиона. Как ты себя чувствуешь?
— Немного болит голова. А папа скоро придет?
— Папа? — Фиона подумала о мужчине из приемного покоя. — Я не знаю, где он. Возможно, он занят.
Внезапно ей пришла в голову мысль, что же будет, если девочка спросит о своей маме? Может быть, прийти сюда было не лучшей идеей. Девушка чувствовала себя не в своей тарелке.
— То есть он, скорее всего, уже едет сюда, — быстро поправилась она.
— А он может забрать меня домой прямо сейчас?
— Ну, я думаю, об этом надо спросить доктора. — Фиона спешно придумывала более безопасную тему для разговора. — А где твой дом?
— В «Кулару», — ответила Райли и улыбнулась.
Фиона села рядом с девочкой и достала из пакета пушистую яркую игрушку. К счастью, та понравилась малышке. Она засмеялась и сказала:
— Он смешной. А кто это?
— Я думаю, динозавр.
— Как его зовут?
— У него еще нет имени. А как зовут твоего медвежонка?
— Дункам, — ответила Райли.
— Дункан? — переспросила Фиона.
— Нет, Дун-кам .
— Ну что ж, чудесное имя. Ты сама его выбрала?
Райли кивнула и снова улыбнулась.
— Ты просто умница, — похвалила девочку Фиона.
Та просияла, схватила динозавра и прижала его к медвежонку.
— Это значит, что они целуются и здороваются, — объяснила она. — Дункам, познакомься, это Атенгар.
Райли с надеждой посмотрела на Фиону, и девушка поняла, что должна включиться в игру.
— Привет, Атенгар, — срывающимся, неуверенным голосом проговорила она.
Девочка взглянула на нее с одобрением, и Фиона обрадовалась. В конце концов, она впервые играет с ребенком, и на какое-то время ее оставили мысли о Джейми.
В самый разгар игры Райли объявила, что Атенгар голоден.
— Но что же он будет есть?
— Тебя! — девочка поднесла динозавра к руке Фионы. Девушка вскрикнула в притворном ужасе, за что была вознаграждена вспышкой радости в глазах Райли.
Они были так увлечены игрой, что не обратили внимания на тяжелые шаги по коридору, хотя не услышать их в палате было невозможно.
Фиона обернулась слишком поздно: Берн Драммонд уже с минуту наблюдал за ними.
Он был выше, чем она запомнила. Темные волосы, серые глаза. На лице ни тени улыбки. И, что еще хуже, он был зол — зол на нее.
Конечно, у него есть право сердиться на Фиону. Он только что потерял жену, и в этом виноват ее брат.
— Что вы здесь делаете? — требовательно спросил Берн.
— Я хотела навестить Райли, — ответила девушка. — Меня зовут Фиона Макларен.
— Медсестра сказала мне, кто вы.
Сам он представиться не захотел.