— А если я скажу, что люблю вас? — задал он странный вопрос.
Фыркнула в ответ, давая понять как я верю подобным признаниям.
— Люблю безумно, страстно и сильно. Действительно люблю! — герцог упал передо мной на колени.
— Встаньте сейчас же! — зашипела на него, желая только одного, задушить собственными руками неугомонного поклонника. — Когда вы успели влюбиться? Когда в мою спальню лазали? Когда спорили? Когда меня в ловушку заманивали?
— Никуда я вас не заманивал, — обиженно сказал герцог, так и оставшись на коленях. — Просто увидел, что вы зашли в комнату и не удержался, пошел следом. Уж очень мне хотелось вас наказать за все те злые шутки, что вы позволяли в отношении меня.
— Как это не заманивали? — изумилась его наглому вранью. — Еще скажите, что не спорили на меня и не преследовали цель вчера доказать своим друзьям, что спор выигран! И что тетушку не вы запугали! Какой же вы подлец, Ваша Светлость! Натворили дел, теперь в кусты?
— Не заманивал, — упрямо сказал гость и поднялся с колен. — Вы мне не верите, а зря!
— Вы еще скажите, что вы чисты и невинны как белая лебедь. Я не верю ни единому вашему слову, Ваша Светлость! Вы лжец и обыкновенный подлец! — так и тянуло вскочить с места и начать бегать по комнате, но соображение, что мне нельзя, оказалось сильней и я осталась сидеть в кресле.
— Я могу все вам объяснить, — герцог явно не собирался отступать и настаивал на своем. — Все не так просто…
— Я не хочу слушать ваши объяснения, Ваша Светлость, — ответила ему тихо и устало вздохнула. — Я хочу только одного, чтобы вы оставили меня в покое. Раз и навсегда. В этом городе достает девиц, готовых в любое время дня и ночи на приключение адюльтерного характера. Мне же ваши поползновения неприятны и противны.
— Я бы так не сказал, — ответил вкрадчиво мужчина и мигом оказался у кресла.
Встал он так, что пожелай я подняться, не получилось бы. Склонился надо мной и спросил тихо.
— Неприятны? Я помню несколько иное, герцогиня, — голос вечернего гостя приобрел глубокие, бархатные нотки и сочился сладким соблазном.
Как же пожалела о том, что не удосужилась подняться ранее. Теперь оказалась в ловушке из которой было не выбраться. Затравленно подняла взгляд на герцога, но в комнате постепенно становилось все темней и темней и вряд ли он увидел адресованный ему укор. В ответ на мое движение, мужчина скользнул рукой по моей щеке и коснулся большим пальцем губ.
— Вы очень сладкая, Тьяна. И я даю слово, что пари мне более не интересно. Мне интересны вы сами, герцогиня. Ваша неуемная непоседливость, ваша живость и яркость… Они неодолимо влекут меня к вам…