Бриден мысленно с ним согласился. С такой скоростью мог лететь только грузовой самолет, причем такой, у которого отстрелен радар, и потому он не опознается на экране Барри как свой. Именно по этой причине правила запрещали вести огонь по самолету без визуального контакта, тем более в такую ночь, как сегодня, когда небо в буквальном смысле кишит бомбардировщиками, «Дакотами» и планерами.
— Курс три-четыре-ноль, расстояние ноль-восемь, высота два, — послышался в наушниках голос Барри, после чего вновь стало тихо.
Продолжая смотреть в лобовое стекло, Бриден повернул самолет вправо. Он окинул взглядом небо — от линии горизонта до высоты, на которой летела его машина, — пытаясь обнаружить любой движущийся объект.
— Курс три-четыре-ноль, расстояние ноль-пять, высота два, — доложил тем временем бархатный голос Барри. — Он вот-вот пересечет линию.
Бриден отлично знал, где находится: восточнее Борнмута, а темная масса слева и чуть сзади от него — это остров Уайт. Если у «Дакоты» неисправен мотор, то она скоро начнет сбрасывать высоту в поисках места, где можно приземлиться, а значит, исчезнет с радара Барри.
— Я его потерял, — произнес тот невозмутимо-умиротворенным тоном. — Похоже, он пошел на посадку.
Этого еще не хватало, подумал Бриден.
— Тик, ты его видишь? Куда он подевался?
Оставалось лишь надеяться на то, что Марк на самолете Тика обнаружит неизвестный самолет, несмотря на то что радар Барри его потерял. По крайней мере на их стороне высота.
Увы, вместо ответа Тик лишь прочистил горло. Они уже давно летали вместе, и Бриден прекрасно знал, что этот звук не означает ничего хорошего.
— Нет, Олли, но я его не вижу. Ты уж извини.
Бриден тотчас уменьшил мощность двигателей — не дай бог, они проскочат в темноте странный самолет — и вновь вгляделся в темноту. Слава богу, ночь выдалась лунная. Кто знает, вдруг им повезет и они заметят его без всяких радаров. И Бриден продолжал вглядываться в ночное небо.
Самолет выдало пламя — дрожащая голубая точка где-то внизу. Должно быть, кто-то из наших, подумал Бриден, вот фрицы — те мастера снижать яркость пламени. Он не мог припомнить случая, чтобы немецкий самолет оставлял после себя заметный шлейф выхлопа.
— Я его вижу! — воскликнул Тик и облегченно вздохнул.
«Дакота» летела на высоте полутора-двух километров, и Бриден нырнул в пике. В ярком лунном свете точка вскоре превратилась в небольшой квадрат, затем в крест. И, как и в самом начале, пламя не давало ему скрыться из виду. Они шли на сближение слишком быстро. Бриден до этого летел высоко, и сверху было хорошо видно, как самолет медленно пересек береговую линию, тонкую полоску, разделявшую воды Ла-Манша и сушу. А в следующий момент Бринк понял: это не «Дакота». Где, спрашивается, ее закругленные крылья и тупой нос? Вместо «Дакоты» его глазам предстал «юнкерс», трехмоторный летающий ящик. На таких люфтваффе перевозило припасы и десантников. Десантники. Не слишком ли поздно десантироваться в Англии? И вообще, куда они там могут прыгать? Неужели на Вест Виттеринг? Потому что именно этот крошечный городок сейчас у «юнкерса» под крылом.