– Премного благодарен! – согнул поясницу в поклоне официант и, повернувшись, побрел прочь. «Черт бы тебя побрал, немчура прижимистая!» – пробормотал он себе под нос.
На его счастье, Ласкер этого не услышал.
Молодой немец тем временем принялся за еду. Капуста оказалась так себе, колбаски – не то чтобы плохие, но тех денег, что Ласкер уплатил за них, они явно не стоили. Тем не менее чемпион наелся вволю, что в прежние, юношеские, годы случалось с ним довольно редко, а теперь – так часто, как он того хотел.
Ласкер подтер хлебом остатки еды, отправил хлеб в рот, запил его пивом и с довольным видом откинулся на спинку стула. «Ну вот, снова можно жить!» – подумал он, ковыряя спичкой в зубах и гордо поглядывая по сторонам.
Минут пять он посидел на стуле, чтобы улучшить пищеварение, затем поднялся из-за стола и направился в переднюю, расположенную прямо за буфетом. В передней малый в белой рубашке натянул на него пальто и подал шляпу.
– Благодарю вас, – вежливо ответил Ласкер, который еще не уяснил до конца, как в Санкт-Петербурге обращаются к прислуге – на «ты» или на «вы».
Нахлобучив шляпу, Ласкер двинулся было к выходу, но тут внимание его привлек чей-то отчаянный писк. Немец оглянулся и увидел следующую сцену: за стойкой буфета стоял дюжий щекастый мужик в сером пиджаке и с русой бородой, а перед ним – тощий мальчишка лет девяти. Бородатый методично таскал мальчишку за волосы, дергая его голову то вправо, то влево и приговаривая «вот тебе, паршивец, вот тебе!», а тот жалобно верещал и пытался вырваться, но, конечно же, безуспешно.
– Это кто? – спросил Ласкер у малого в белой рубашке.
– Хозяин заведения – Козьма Иваныч Наумов, – вежливо отвечал малый.
– Гм, – сказал Ласкер и нахмурился.
– Не надо, дяденька! Не надо! – продолжал верещать мальчишка, обливаясь слезами.
Ласкер раздумывал несколько секунд, потом шагнул к буфету.
– Эй! – окликнул он бородатого. – Перестаньте мучить мальчишку! Что вам от него нужно?
– Маленький паршивец пытался обсчитать меня! – ответил хозяин, скользнув по фигуре Ласкера равнодушным взглядом. И снова обратился к мальчишке: – Или ты вернешь мне все сполна, или я шкуру с тебя живого спущу!
– Я не воровал, – гундосил мальчишка. – Честное слово, не воровал.
Ласкер стукнул костяшками пальцев по стойке, привлекая внимание хозяина, и твердо произнес:
– Милейший, а что, если он говорит правду!
Хозяин метнул в чемпиона грозный взгляд. «А ты куда, к чертям, лезешь!» – хотел сказать он, но, встретившись с Ласкером глазами, сдержался.
– Насколько я понял, вы не сошлись с мальчиком в расчетах, – снова заговорил Ласкер. – В таких делах может ошибиться любая сторона.