А фотограф продолжал как ни в чем не бывало:
— Ромаса Жейбы, говоришь? А как твоя фамилия?
— Моя? Я Баублис, Симас! — ответил он, не понимая, почему тот спрашивает его фамилию. Ведь Симас давал же ему адрес.
— А эти двое кто такие?
Симас назвал фамилии товарищей.
— А монограмма действительно Ромаса?
Определенно эти настойчивые расспросы фотографа казались Симасу подозрительными, и он начал на всякий случай выкручиваться:
— Не знаю, может быть, и не его. Была у него похожая. А может быть, и кто-нибудь другой потерял.
Клапас встал и очень торопливо, даже не попрощавшись, выскочил на улицу.
Когда он ушел, Симас вспомнил, что фотограф так и не сказал ему своего адреса. Выбежав на улицу, он крикнул:
— А как же со снимками, куда прийти?
Но Клапас даже не обернулся.
* * *
Когда Симас закончил рассказывать про случай с фотографом, Ромас спросил:
— А ты, Симас, хорошо рассмотрел эту монограмму?
— Рассмотрел.
— Она действительно моя?
— По-моему, твоя. Другой похожей с такими острыми концами я не видел. Помнишь, как ты уколол палец, затачивая концы? Мы же еще приставали к тебе, зачем их затачивать.
Ромас даже за голову схватился:
— Ну и дурак же я, братцы! Как это я раньше не догадался… Все ясно. — Он горячо заговорил: — Симас, Симас, теперь я все начинаю понимать. Ты знаешь, эти двое и есть те самые, с которыми, я тогда в парке поменялся портфелями. Теперь мне ясно, откуда были эти письма, — рассуждал Ромас. — Хотели заманить меня в западню.
— Какие еще письма? — не понял Симас.
— Правда, ты и про письма не знаешь! — Ромас рассказал ему про историю с письмами, разумеется ни словом не упомянув Ниёле.
Тут уж и Симасу все стало ясно:
— Это их работа Ромас! Сначала просто так написали письмо, думали, ты придешь, ну хотя бы из любопытства. — Симас подумал еще немного и добавил: — Хотели на свидание заманить! Да не удалось…
— Потом пришел с монограммой проверить, действительно ли это моя. Могла быть совсем кого-нибудь другого, чьи имя и фамилия начинаются буквами Р. Ж. Ты подтвердил, что монограмма действительно моя.
Симас испуганно смотрел на него:
— Я выдал тебя, Ромас?!
Тот усмехнулся:
— Ведь ты же не знал. Каждый бы так сделал. Я тоже сказал бы так, если бы ничего не знал.
— Эх, надо всегда подумать, прежде чем говорить! — сокрушался Симас. — А я брякнул, совсем не подумав. После этого они уж действительно узнали, что портфель у тебя, и попытались схватить.
— Интересно, что бы они со мной сделали?
— Теперь тебе надо очень остерегаться. Думаешь, они больше не попытаются тебя схватить?
Ромас махнул рукой: