На фото стояли четверо: две девочки на вид лет семи и двенадцати, молодая женщина лет тридцати и высокий пожилой мужчина с хмурым выражением лица. Девочки, и без того похожие друг на друга, были в одинаковых темных сарафанах. На голове младшей красовался пышный венок, а старшая могла похвастать лишь двумя длинными косичками. Мать была одета в белое платье до пола, напоминающее перевязанный на талии балахон. Собранные в пучок волосы открывали круглое миловидное лицо, черты которого были мелкими и заурядными. Ее взгляд был тосклив, а темные круги под глазами намекали на хроническую усталость. Она прижимала дочерей к себе, еле заметно отстраняясь от супруга.
Мужчина, наоборот, отличался военной выправкой. Его густые кудри и надменный взгляд привлекали внимание, делая стоявшую рядом женщину еще более неприметной. Строгий черный костюм сидел как влитой, подчеркивая его мужественную стать. Волосы, расчесанные на пробор, и густые бакенбарды ярким штрихом подчеркивали моду начала двадцатого века, а крупные черты лица и большой лоб оттеняли холодный взгляд почти прозрачных глаз.
Лиза внимательно рассмотрела картинку:
– Старые фотографии всегда наполнены особой энергией и смыслом, в них прячутся секреты.
Это фото не было исключением, к тому же сепия, пожелтевшая от времени, лишь добавляла глубины. Фигуры на фотографии казались объемными.
– Надо же, – задумчиво произнесла она. – Если бы не балкон, я бы никогда не подумала, что фото сделано на фоне этого дома!
– Дай взглянуть! – Макс вальяжно раскачивался в кресле.
Девушка нехотя передала ему фотографию и встала сзади, облокотившись на спинку:
– Ну, как тебе?
– Хм… Люди, конечно, дико меняются с каждым столетием. Наших наряжай – не наряжай в те же одежды, но они никогда не будут так выглядеть! Правда, любопытно. А вообще – «счастливая» семейка…
– Женщина как будто морально уничтожена…
Макс улыбнулся:
– Ой, Лизок, только не начинай! Вы во все времена были «морально уничтожены»!
– Да ты посмотри на нее! Посмотри внимательно!
– Уставшая.
– Нет, она не уставшая, она измученная!
Старик внимательно слушал диалог гостей.
– Федор Степанович, я слышала, что в этой семье произошла трагедия…
Он неторопливо встал и поставил чашку на полку.
– Версий много.
– И какая правдивая?
Он пожал плечами и снова сел:
– Думаю, нам этого никогда не узнать. Основная версия – что он убил их в этом доме, – старик покачал головой. – Но эта история покрыта таким слоем слухов, что нет уверенности ни в чем.
– Но трупы…
– То, что все они умерли в этих стенах, это правда, – перебил собеседницу местный.