– Да. А еще, он – тот человек, которого я люблю, – заявила она, подумав, что совсем не так собиралась сообщить об этом.
Йен насупился и посмотрел на Джулиану, стараясь перехватить ее взгляд, и чуть заметно кивнул ей головой.
Джулиана не знала, отрицает ли он ее заявление таким образом или просит не говорить об этом в присутствии тетушки, но в любом случае и для того, и для другого было уже слишком поздно. Она больше не будет его прятать.
Юстейс сначала открыла рот, потом закрыла его.
– Ты взрослая женщина, Джулиана, – с интересом изучала свои морщинистые руки тетушка. – Есть кое-что такое, о чем тебе никогда не говорили, – серьезным тоном заявила Юстейс, и Джулиана заволновалась. – И наверное, будет лучше, если мы обсудим это наедине.
– Нет. Йен участвует. Пусть слушает все, что ты скажешь.
Бросив на Джулиану еще один проницательный взгляд, Юстейс, похоже, смирилась с ситуацией.
– Я не решалась рассказать тебе. Но Кентербери подчеркнул, что глупо скрывать правду.
Кентербери? Неудивительно, что тетушка опустила тему отношений с Йеном.
– Особенно теперь, – продолжала Юстейс, – когда я знаю, что Лукреция как-то замешана во всем этом.
Джулиана ждала, пока Юстейс наберется решимости, и радовалась присутствию Йена. И пусть она не касалась его, но ей приятно было знать, что он рядом, чтобы успеть подхватить ее, если у нее подогнутся колени от дальнейших слов Юстейс.
– Ты знаешь, что Лукреция и твой дед были двойней.
– Знаю. – Джулиана никак не ожидала, что разговор пойдет на эту тему.
– Вокруг их рождения ходили… Ходят слухи…
Джулиана все еще не понимала, что хотела ей сообщить Юстейс.
– Хотя в данный момент не имеет значения, какова правда. Значение имеет только то, что она думает. – Юстейс покачала головой. – Прости, я не хотела превращаться в болтливую склочницу, – вздохнула она. – Перед смертью наша няня сообщила Лукреции, что на самом деле из двойняшек первой родилась она. Однако мой отец решил, что король будет иметь больший вес для Ленории, чем королева.
Джулиана, пытаясь переварить услышанное, схватилась за плечо Йена, благодарная за его крепкую, молчаливую поддержку.
– Лукреция должна была унаследовать корону? Сколько ей было лет, когда она узнала об этом?
– Чуть больше двадцати, – нахмурилась Юстейс. – Это произошло через несколько лет после того, как корону унаследовал твой отец. Было уже слишком поздно предпринимать что-то. У Лукреции не имелось доказательств. Наша мать все отрицала. Поэтому у нее не было оснований спорить с братом.
– Да и король всегда считается сильнее королевы, – подытожила Джулиана. Отсюда и закон, с которым она теперь борется.