Эден тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Сейчас надо было сосредоточиться на риксдаге. «В каком все-таки мрачном здании заседает шведский парламент, — подумала она. — Совсем не то, что британский, французский или израильский».
Здание кнессета в Иерусалиме, при всей своей простоте, изумительно. Оно напоминает о молодости Государства Израиль и драматичности его истории. Одно время Микаэля тянуло в эту страну, куда уехали родители Эден. Но она не представляла себе, как будет там жить, и не хотела, чтобы там росли ее дети. Ее мнение было решающим. Если единственный еврей в семье не желает уезжать, тут уж ничего не поделаешь.
Немного пройдя по коридору, Эден увидела Алекса. Он разговаривал с кем-то из полиции. Заметив Эден, помахал ей рукой.
— Вас, я вижу, тоже потянуло на место события? — обратилась к нему Эден.
— Ситуацию надо держать под контролем. — Алекс будто смутился.
— Совершенно с вами согласна. Нашли что-нибудь?
— Ничего. Но все ведь только начинается.
Эден огляделась. Кругом полиция. Примерно так сейчас выглядят Королевская библиотека, универмаг «Оленс» и Розенбад.
Все-таки довольно странный подбор мест.
Зазвонил телефон, и она услышала голос Микаэля:
— Что произошло?
Словно он, как священник, имел своего личного полицейского, чтобы всегда получать информацию из первых рук. Эден во всем любила порядок.
— Мы пока не знаем, — ответила она, отворачиваясь от Алекса.
— Насколько это опасно?
— Что? Нет-нет… Тебе не о чем беспокоиться, Микаэль.
— В самом деле? Но я видел снимки в газетах. Это похоже на большие народные гулянья.
Эден не поняла, что он имеет в виду, и завершила разговор.
— Мой муж, — объяснила она Алексу.
— Тоже полицейский?
— Нет, священник.
Алекс посмотрел на нее с таким видом, будто с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться.
— Понимаю, — сказала Эден, — я мало похожа на жену священника.
Она провела ладонью по мокрым прядям, пытаясь придать им видимость прически. К ним подошел полицейский в форме.
— На улицах неспокойно, очень много народу, — сообщил он.
«Это похоже на большие народные гулянья», — вспомнила Эден слова Микаэля.
— И кто они?
— Прежде всего это те, кого полиция выдворила из опасных мест. Ну и просто любители поглазеть.
Лицо Эден омрачилось. Четыре бомбы и эвакуация риксдага! Здесь есть от чего впасть в отчаяние. «Идиотизм! — пронеслось у нее в голове. — Совершенно идиотский подход!».
— Это пустая угроза. — Эден решительно повернулась к Алексу. — Блеф. Бомбы, парламент — все. Над нами кто-то насмехается. Хочет устроить цирк. И надо заметить, ему это пока неплохо удается.