— Да.
Суета в зале сразу стала раздражать. Фредрике захотелось попросить у Алекса прощения. За то, что оставила ему надежду, хотя с самого начала не собиралась возвращаться на старую работу.
— С другой стороны, я прекрасно тебя понимаю, — продолжал он. — Трудно отказаться от места в Министерстве юстиции. Такие предложения поступают не каждый день.
«Мне никто ничего не предлагал, — мысленно возразила Фредрика. — Просто я знала, что, если вернусь на Кунгсхольмен, затоскую окончательно».
Она поправила упавшую на лицо прядь волос.
— Все действительно так.
Здесь возразить было нечего. После расследования весной 2009 года все стремительно летело в тартарары. Руководитель отдела кадров Маргарета Берлин уже сообщила Алексу, что его особую следственную группу собираются расформировать. Теперь оставалось ждать приказа. Поскольку работы не предвиделось, Алекс бросил все силы на свою новую любовь. Диана Тролле ушла в декретный отпуск одновременно с Фредрикой.
— А о Петере ты ничего не знаешь?
Алекс вздрогнул, услышав это имя.
— Нет, а ты?
Она с сожалением покачала головой:
— Ничего с тех самых пор, как он вынес свои коробки из кабинета. Однако кто-то говорил, что дела его идут неважно.
Алекс прокашлялся:
— На прошлой неделе я случайно встретил его жену Ильву. Она немного рассказала про их житье-бытье.
Фредрика в очередной раз попыталась представить себе ад, в котором оказался Петер, и не смогла. Это была болезненная тема, тем не менее Фредрика, сама не понимая почему, снова и снова к ней возвращалась.
Как бы мы ни старались, в жизни иногда случаются непоправимые вещи.
Фредрика знала, что в этом вопросе Алекс придерживается другой точки зрения. Он полагал, что Петеру следовало сжать волю в кулак и идти дальше. Именно поэтому она заговорила на эту тему только сейчас.
— Петер должен перестать вести себя так, словно один имеет право проливать слезы. Почти каждому приходилось терять близких.
Сам Алекс знал, что такое настоящее горе. Его жена Лена умерла от рака.
Но одно дело, когда причина смерти — болезнь, и совсем другое — когда твой родственник погибает от руки безумного убийцы.
— Я думаю, Петер сам должен определиться, как себя вести, — заметила Фредрика, осторожно подбирая слова. — Его скорбь стала болезнью.
— Он искал помощи и получил ее, — пожал плечами Алекс, — однако лучше ему от этого не стало.
Оба замолчали, не желая развивать тему. Продолжение этой дискуссии, как всегда, грозило вылиться в ссору.
— Мне пора. — Фредрика схватилась за шарф и сумочку.
— Ты знаешь, я всегда держу дверь для тебя открытой.