Он пообещал шефу действовать профессионально и не проявлять личной заинтересованности, однако чувствовал, что переоценил свои силы. Теперь шеф назначил еще одного ответственного за эту операцию, чему Алекс был рад. Его не заботило, что это может ограничить ему доступ к информации.
В этот момент Алексу позвонила Фредрика Бергман.
— Как там дела? С самолетом, я имею в виду, — начала она без лишних предисловий.
Почему она его об этом спрашивает? Разве они только что не сидели вместе на совещании в Розенбаде? Что может он сообщить ей нового?
— Меня вызывают в СЭПО, — ответил Алекс. — Пока ничего не прояснилось. А у тебя что?
— Через десять минут встреча с министром. Больше я ничего не знаю, — сказала она.
Алекс предпочел бы, чтобы Фредрика работала не в министерстве, а с ним. Сейчас он, как никогда, нуждался в ее поддержке.
— Может, созвонимся позже, когда оба будем знать больше? — предложил он.
— Договорились, — согласилась Фредрика.
Он уже собирался положить трубку, когда понял: она хочет добавить что-то еще. Он почувствовал это по тому, как она дышала в трубку.
— У меня есть к тебе разговор, — почти шепотом продолжила Фредрика. — Только это между нами.
— Конечно.
Алекс принял это условие не колеблясь и даже с радостью.
— Речь пойдет о Захарии Келифи, человеке, который упоминается в послании террористов.
— И что с ним?
Он почувствовал, как Фредрика мучится, подбирая слова.
— Не знаю, Алекс, но мне не по душе вся эта история. В нашем учреждении его делом занимаюсь я… И у меня очень недобрые предчувствия.
— Не будь такой мнительной.
— Понимаю, но в данном случае я не могу логически обосновать то, что хотела бы высказать. Мне знакома позиция СЭПО по этому вопросу, и до недавнего времени я считала ее вполне оправданной, но теперь все слишком усложнилось. Быть может, мы совершили ошибку.
Алекс представил себе ее задумчивые, испуганно округлившиеся глаза.
— Подожди, — успокоил он Фредрику. — Здесь ничего пока не ясно.
— Конечно. Но ведь уже сейчас никто ни в чем не сомневается. Мои коллеги верят: СЭПО знает, что делает, и не пойдет на радикальные меры без крайней необходимости.
— А ты не доверяешь СЭПО?
— Разумеется, доверяю. Я просто хочу сказать, что после случившегося я потеряла уверенность в правильности их решения.
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу сказать, что нельзя исключать ошибки в деле Захарии Келифи, — помедлив, ответила Фредрика. — Вполне возможно, теракт устроил некто, кто знает о невиновности Келифи и стремится таким образом восстановить справедливость.
— Подставив под угрозу жизни четырехсот человек?