Она ему не верила. Один раз ей уже не удалось распознать ложь, которую ей говорили прямо в глаза. Ошибка дорого обошлась Эден. Больше такое не повторится. Никогда.
— А вы ничего не замалчиваете о Кариме Сасси? Ничего такого, что могло бы объяснить его интерес к творчеству лорда Теннисона?
— Нет, нет и еще раз нет. А вы? Фамилия Теннисон больше нигде не всплывала?
— Нет.
Эден могла солгать, когда вынуждали обстоятельства. Она играла лучше, чем они. «Какая актриса!» — восхищался ее британский начальник. Именно это качество, по его мнению, делало Эден незаменимым работником.
Шеф был прав. Помимо всего прочего, актерство спасло ее брак.
«Эден, ты с кем-то встречаешься, у тебя кто-то есть?»
«Микаэль, никого у меня нет, кроме тебя. Клянусь».
Пора заканчивать. Если ЦРУ понадобится что-нибудь еще, они могут рассчитывать на ее помощь в любое время суток — во всяком случае, пока она может рассчитывать на их. Эту мысль, как кажется, Эден выразила достаточно определенно.
Она уже объявила о конце совещания и достала мобильник, чтобы вызвать кого-нибудь, кто мог бы проводить американских гостей к выходу, как вдруг решилась поднять последний вопрос:
— Мне нужны списки заключенных.
— Списки? — удивленно переспросил один из американских коллег.
— Всех, кто находится в «коттедже», — кивнула Эден. — Я проведу их по нашим базам и попытаюсь найти привязку к Захарии Келифи.
Эден знала, что они откажут, тем не менее должна была попытаться.
— Это невозможное требование, вы и сами понимаете.
— Тогда, по крайней мере, я хотела бы знать имена тех, кто был отпущен оттуда на свободу. Ведь такие случаи были, не так ли?
— Между Келифи и «коттеджем Теннисона» нет никакой связи. Здесь вам ничего не остается, как довериться нам.
Эден не возражала, хотя знала, что это не так. Существовало нечто объединявшее Захарию и «коттедж», и вопрос в том, удастся ли найти эту привязку вовремя. Кое-кого, кто знал об этом правду, стоило бы разговорить.
Если бы только так не поджимало время!