— А какое впечатление оставил ваш первый нелегальный визит? Понимаете ли, как и полагается репортеру, я ужасно любопытен.
Митчел помолчал, покусывая нижнюю губу.
— Должен заметить, что квартира ваша не совсем обычна, даже подозрительна. Но эта подозрительность, так сказать, не выходит за пределы британских допусков.
— Вот как!
— Именно так. Уж очень много у вас научной, причем специальной литературы. Математика, физика, кибернетика — право, это многовато для одного человека, даже такого неглупого, как вы. Тем более, что вы никогда не козыряете своей ученостью.
— С каких это пор скромность стала пороком?
— С тех пор, как восторжествовал американский образ жизни и старые пуританские идеалы канули в вечность. А потом, репортер и скромность понятия просто несовместимые.
— Что плохо для репортера, неплохо для главного редактора или владельца газеты, — спокойно ответил Хойл.
— Верно. И это единственное правдоподобное объяснение. К счастью, вы поделились своими мечтами кое с кем из друзей.
— У меня нет друзей, — холодно прервал детектива Хойл, — только приятели.
Митчел осклабился:
— Это мне тоже известно, тоже подозрительно и тоже не выходит за рамки дозволенного британскому подданному. Впрочем, большинство ваших оригинальных качеств не только не показалось предосудительным моим заказчикам, но и весьма их заинтересовало.
— Это должно меня радовать?
— Да, — серьезно ответил Митчел, — выполните их поручение, станете если не богатым, то, во всяком случае, не бедным человеком.
— А что придется делать? Революцию в Латинской Америке или взрыв в конторе конкурентов?
— Да я и сам не знаю. Мне лишь известно, что поручение будет связано с многочисленными разъездами чуть ли не по всей планете.
Хойл погрозил ему пальцем:
— Не темните, Чарли.
— Клянусь! — с самым честным выражением лица проговорил Митчел.
— Не клянитесь. Лучше будьте джентльменом: открывать карты, так уж до конца.
— Джентльменом? Зачем мне это надо?
— Ладно, будьте бизнесменом.
Митчел прищурил один глаз:
— И что я получу взамен?
— Похороны истории с отмычкой.
— Похороны и виски. Маловато, невыгодный бизнес.
Рене проникновенно улыбнулся:
— И рекламную статью о вашей конторе.
— Это уже деловой разговор. Несите виски.
Пока Хойл доставал бутылку, бокалы, укладывал на тарелку кубики прозрачного льда, Митчел проговорил:
— Надеюсь, вы понимаете, что я иду на некоторое нарушение профессиональной этики и что мои наниматели ни в коем случае не должны знать об этой части нашего разговора?
— Вы меня обижаете, Чарльз.
Наполнив бокалы золотистой жидкостью, Хойл сказал вполголоса: