Старший лейтенант послушно замолчал.
— Чувствуешь, мимо чего все прошли, не заметив?
— Звонок!
— Да. Тарамов нам сказал, что поступило сообщение о расстреле главы сельской администрации, двух его замов и участкового полицейского. Как мы знаем, в расстреле принимали участие четыре человека из банды Уматгиреева. Мог там в момент расстрела быть сам Джабраил? Причем его там должны были узнать…
— Расстояние в четыре раза больше, чем до райцентра. Доехать даже по хорошей дороге возможности у амира не было.
— Правильно. Необходимо выяснить, от кого поступил звонок с сообщением. В полиции обычно все входящие звонки фиксируются. И звонивший, скорее всего, представился. Обычно в таких ситуациях люди сами себя называют. Если не называют, полицейские их спрашивают. Это первое, что нам следует завтра выяснить. И еще следует поискать осведомителей. У тебя есть номера командиров взводов из другого батальона, кто здесь работал?
— От силы один номер. Хотя не знаю, в каком районе.
— Ладно. Я сделаю официальный запрос в бригаду. Они там подготовят данные для передачи агентуры. И даже с другими бригадами смогут связаться. Это будет надежнее. Завтра с утра вместе с тобой туда отправимся. Готовь одно отделение. Поедем на бэтээре. А сейчас, если тебе не трудно, пришли ко мне шифровальщика. Он, наверное, в казарме сидит…
* * *
Шифровальщик сразу отправил подготовленный подполковником запрос в бригаду. Быстрый ответ пришел через несколько минут, и старшина срочной службы принес его ввиду срочности в нераспечатанном виде на специальном бланке — на простом листе. Сообщалось, что подготовить данные удастся не раньше завтрашнего дня.
— Завтра, как только получишь, сразу доложи, — строго предупредил комбат старшину-шифровальщика. — Меня не будет, доложи начальнику штаба. Пусть разберется и мне позвонит.
— Понял, товарищ подполковник. Сделаю, — пообещал старшина.
Он вообще-то в батальоне выполнял еще и обязанности инструктора по рукопашному бою и мог в какое-то время находиться на занятиях, но если приходит срочная шифротелеграмма, посыльный с узла связи сразу находит шифровальщика.
Отправив шифровальщика, комбат заглянул к своему начальнику штаба майору Денисову и коротко обрисовал ему ситуацию, чтобы майор был в курсе и не потерял на следующий день комбата. И только после этого подполковник ушел в свой кабинет, закрыл изнутри дверь на ключ и перешел в соседнюю комнатушку, где у него стояли стол с компьютером и кровать. На нормальной кровати подполковник Калужный не спал уже трое суток. Он командовал операцией, в которой участвовали три взвода его батальона. Блокировали, а потом и уничтожили в лесистых горах банду, состоящую из трех бандитов. Такие большие силы были задействованы не потому, что бандиты были серьезными бойцами, а потому, что у них существовало множество возможностей избежать окружения. Но силами трех взводов все выходы были перекрыты, и бандиты, попытавшиеся сначала уйти все вместе, потом разбежавшиеся поодиночке, вынуждены были вернуться в свою «нору», вырытую в склоне хребта прямо под корнями елей. Ели имеют поверхностные широко раскинутые корни, и потому нору хорошо маскировали. На предложение сдаться они ответили активной стрельбой, и при этом патроны не жалели. Спецназ знал, что в этой норе находится большой склад вооружения, и потому бандитов не уничтожили, когда они пытались сбежать. Необходимо было, чтобы они сами показали «нору». Они и показали, но хотели повоевать. Во избежание жертв спецназ не торопился провести ликвидацию. И только после того, как поступил сигнал из соседнего района о диверсии амира Уматгиреева, подполковник Калужный позвонил и попросил прислать ему минометный дивизион.