Николай не моргая смотрел прямо перед собой. В мозгу у него блокадным метрономом билась только одна-единственная мысль: «Жаль, очень жаль».
Тоскливая беспросветность заполонила все его сознание, выжгла все остальные эмоции, заботливо оставив место лишь для вселенского уныния. И инженер отчетливо понял, что все для него закончилось. И что сегодняшний день он не переживет. И самое обидное то, что во всем этом деле нет никакой его вины. Он ни в чем не виноват. Наоборот, все получилось против его воли, как-то само собой. Само собой… Николай обреченно закрыл глаза и внезапно очутился в старом дедовском доме.
Семилетний Коленька сидел за столом, беспечно болтал ногами, пил чай из большой кружки и с огромным интересом наблюдал, как за окном медленно падает снег. Перед мальчишкой стояла открытая банка абрикосового варенья, а рядом – вазочка, доверху наполненная глазированными пряниками.
Сидящий напротив дед, подслеповато щурясь сквозь линзы очков, читал свежий номер газеты «Правда», а на кухне бабушка гремела посудой и периодически гоняла рыжего кота Ваську, называя его при этом непонятным словом «Ирод».
Дед тяжело вздохнул, зло бросил газету на стол, медленно поднялся и включил телевизор. Через несколько секунд из динамиков раздался характерный говорок самого главного человека в стране. Первоклассник Колька, естественно, знал, кто это такой, только не помнил его имя.
– Сейчас перестройка переживает острейший период. Огромная страна, огромное разнообразие условий. Накопились тяжелейшие проблемы. Сознание, замешенное на догматизме, консерватизме. Это все – масштабные препятствия. И в то же время выход в новое русло развития – в экономике, политике, в социальных процессах – будет иметь колоссальное значение для страны, для социализма, для мира…
– Твою дивизию! – раздраженно прошипел сквозь зубы дед, выключил телевизор и сильно хлопнул ладонью по его крышке. – Это ж надо до такого додуматься! Догматизм у них, понимаешь!
Коля быстро отправил в рот очередной пряник и с любопытством уставился на деда.
Из кухни торопливо вышла бабушка, на ходу вытирая руки полотенцем:
– Степан, ты опять за свое? – укоризненно произнесла она. – Хватит! Ребятенка напужаешь до икоты.
Дед недовольно засопел, схватил со стола газету и потряс ею перед носом супруги:
– Варвара, а не боишься, что вот это его напугает? – дед ткнул пальцем в экран телевизора. – Или это? А?
Бабушка успокаивающе погладила деда по руке:
– Степа, ну обсуждай ты свою политику с мужиками! Домой-то зачем всякую гадость несть. Да и оно все само собой пройдет.