–Месть завершена. Смерть ничем нельзя искупить, и сеять за неё новые смерти – только худшее преступление. Теперь вы знаете, что я действительно хотел только мира. Посмотрите на себя, арнорцы. Посмотрите и поймите, что более нет разных рас. Теперь вы – одно, ибо
перед лицом смерти жизнь побеждает. А разум, берущий начало от жизни – не признаёт оболочек. Разум смотрит на личность. Идите, и помните мои слова. Все они испарились, а я вернулся в свои покои и предался печальным размышлениям. Сегодня я исполнил клятву. Сегодня я убил. Сегодня я добился единства, хоть на миг. Сегодня я УБИЛ!!! И хоть я убил врага, я МОГ не убивать его. Я мог создать иллюзию, как поступил с Иглом… О, небо… Я понял, что ХОТЕЛ убить Минаса. Он стал для меня моим Ажханом,
моим символом Врага и Убийцы. Это поразило меня до глубины души. Я всё ещё мог желать смерть. Я сам был убийцей! И тогда, совершенно неожиданно, пришла ярость.
–Почему я должен жертвовать своей жизнью ради других?! – крик мой заставил задрожать стены.
–Почему я не могу просто жить, наслаждаясь знаниями и силой, как делают все?! Я долго стоял в библиотеке, тяжело дыша и дёргая хвостом. Зачем мне всё это? Я завершил месть. Память моих родителей более не проклята, ибо даже самые ярые враги мои не смогут назвать меня
неблагородным. Все мои идеалы – наивные метания мечтателя, далёкого от реальности. В реальности побеждают Ажханы, а не драконы. В реальности героя, гордо вызвавшего врага на дуэль, пристрелят в спину из ядовитого арбалета, а потом снимут с него доспехи, продадут и пустят деньги на полезное дело. Куда более полезное, чем бродить по свету в поисках подвигов. Так зачем я мучаю и себя, и всю страну?!
–Рэйдэн!!! Приди ко мне!!! «Я слушаю, дракон» Ответ был куда громче, чем в первый раз. Сила моя росла непрерывно. «Рэйдэн, скажи: есть ли смысл в моей борьбе? Есть ли надежда, что ад не вечен?! Я понял уже, что рай невозможен…» «Надежда – отрицание реальности. А ада не существует. Ты сам построил стены своего ада и бьёшься о них, подобно птице в клетке. Ты одинок.** „Да, маг. Я одинок. Но есть ли у меня выбор? Могу ли я бросить своё дело и эгоистично думать только о собственном благополучии? За счёт других?! Чем тогда я буду отличаться от них?! Своею Силой? Она дала мне лишь боль!“ Рэйден долго молчал. Потом в голосе послышалось тепло. „Винг, ты стал служителем Добра. Я рад этому.“ Я вздрогнул:
«Нет! Добро и Зло – лишь названия! Эти понятия существуют только в книгах. В реальности невозможно ни то, ни другое. Относительность и равновесие – вот мои идеалы. Но и они недостижимы!» «Твоя беда, Винг – в том, что ты до сих пор знал лишь ненависть и боль. Мечты о равенстве – продукт разума, но не сердца. А сердце твоё подобно огромному солнцу, которое пытается осветить вечную тьму. Помни, дракон: одинокое солнце никогда не справится с этим. И станет Чёрным. Бойся Чёрного Солнца, Винг, ибо оно не может дать свет. Я чувствую в тебе высочайшую силу.» Голос мага слабел. Алые драконьи глаза на медальоне быстро тускнели. «Более я не смогу говорить с тобой, Винг, ибо мы с Диктаторами покидаем мир, связанный с твоим медальоном. Возможно, мы вернёмся, но лишь через много лет. Запомни мой последний совет: тебе нужен отдых. Посвяти несколько лет обычной жизни, ибо только так сможешь ты полностью её осознать. Ненависть и боль знакомы тебе в совершенстве, Винг. Пришла пора познать счастье и любовь. Прощай, юный дракон. Постарайся остаться драконом…** И медальон погас. В нём более не было магии. И тогда я упал на мраморный пол, и заплакал, ибо вновь остался один.