–Привести пленных! И их привели: скованных в одну цепь эльфов и людей. В конце шёл Крафт; он плакал. Я взмахнул крыльями, призывая к вниманию. Мгновенно наступила мёртвая тишина. Подняв голову, грифон гордо спросил:
–Ты удовлетворил своё жалкое самолюбие, дракон?
–Нет, Крафт, – ответил я глухо. – Ты пока не видел головы своего отца. Грифон усмехнулся, не отводя от меня глаз.
–Мой отец погиб на войне, дракон. Даже тебе, с твоей демонической силой, никогда не удастся осквернить его память. Я горько усмехнулся.
–Не считай меня столь недостойным, Крафт. Мир твоему отцу. С этими словами я поднял за перья окровавленную голову Игла, с
погасшими глазами, и сумел не вздрогнуть, услышав страшный крик своего врага.
–Видишь, Крафт? – от ярости у меня сами собой выдвинулись все когти. – Почувствуй это сам!!! Но внезапно грифон, от боли упавший было на колени, встал и посмотрел мне в глаза. Он весь дрожал, однако голос оставался твёрд:
–Ты говорил, что не понимаешь, почему мы называем тебя силой Тьмы. Знай, дракон – потому что ты не способен на милосердие. За восемь лет
ты не понял ничего, и смог лишь убить невинного, с целью причинить мне боль! Я долго молчал, глядя на своего вечного врага. Крафт плакал, но в глазах его светилось столько благородства, что я невольно восхитился. Он действительно был героем, этот грифон. И всё же он убил моего отца в спину.
–Крафт, ты прав. Я хотел причинить тебе боль. И я сделал это, враг мой. Ибо только так мог ты осознать, что чувствует ТВОЙ враг, будучи побеждённым. Теперь ты знаешь, каково было мне в тот день. И я уверен
– отныне ты не станешь так поступать. Я дал тебе силы и сделал более достойным, чем ты был, грифон. Ты больше никогда не сможешь убить в спину. Крафт в ярости вскричал:
–И это стоило жизни моему сыну?!
–Нет. Это стоило жизни моему отцу. Я протянул руку к небу, призвав Силу. Вспышка пурпурного пламени заставила всех зажмуриться. Когда они открыли глаза, в центре двора стоял Игл, потрясённо озираясь по сторонам.
–Отец!
–Сын! Ты жив! Грифоны обнялись, а по лицу моему скатилась слеза. Тогда, восемь лет назад, смерть моего отца не была иллюзией. Крафт поднял голову.
–Ты… ты…
–Да, Крафт. Драконы способны на милосердие. Я отринул месть, не оставил для неё места в сердце. Надеюсь, ты поймёшь… Оба грифона испарились во вспышке красного огня, и Сила дала мне знать, что они перенеслись на милю от замка. Я вздохнул. Повинуясь взмаху крыла, с пленников упали цепи, а с пирующих – магическая пелена. Эльфы, люди, орки – все в ужасе сгрудились кучей в центре двора, наблюдая за мной. А я улыбнулся.