Она взялась за холодную бляху двумя руками и развернула ее против часовой стрелки — так, как вскрывают консервные банки.
Сезам скрипнул и открылся.
На ощупь Патрикеева нашла чемодан, схватила и отставила в сторону. Теперь ей предстояло закрыть хранилище.
Она крепко нажала на шкаф рукой, но он не двигался. Навалилась плечом, но он только шелохнулся.
Тогда Надежда прислонилась к шкафу спиной и стала упираться в ковер каблуками. Деревянный ящик начал двигаться к стене, сжимая невидимую пружину.
Последние сантиметры давались мучительно. Силы кончались, а шкаф сопротивлялся, превращаясь из фанерной коробки в гранитный блок, на метр вросший в землю.
Наконец замок лязгнул знакомым звуком, и шкаф замер, накрепко прислонясь к стене.
Надя передохнула пять секунд, схватила чемодан и вспомнила, что дверь в кабинет заперта.
Бежать было некуда!
Но и оставаться здесь тем более нельзя.
Патрикеева знала свой характер. В спокойном состоянии она соображала хило, почти как средняя блондинка из анекдотов. А при стрессе ее головка начинала работать за роту спецназа.
Вот и теперь решение пришло само собой…
По центру кабинета над спинкой главного кресла висел какой-то герб, а чуть пониже две перекрещенные сабли и четыре кинжала. Патрикеева подошла и попробовала заточку стали.
Два кинжала были тупыми. Еще один так себе. Но четвертый был острый, как казачий клинок. Им можно было резать и хлеб, и арбуз, и настоящую сырокопченую колбасу.
Надя подошла к балконной двери, схватилась за штору из плотной ткани и потянула ее вниз. Карниз наверху заскрипел, но не поддался… Тогда Патрикеева повисла на занавеске, раскачалась и стала дергаться, как щука на леске. Помогло! Карниз не выдержал и почти без шума и пыли оторвался от стены. Кольца начали соскакивать со штанги, и штора заструилась на пол.
Потом Надежда резала крепкую ткань на полосы, скручивала их в канат и связывала между собой.
Последняя полоса была оставлена для чемодана. Его Патрикеева хотела прикрепить к спине на манер рюкзака.
Теперь осталась последняя преграда. Это балконная дверь.
Но с этим как раз проблем не было. Огромная лоджия закрывалась изнутри. Поверни ручку — дверка и откроется.
Балкон чем-то напоминал открытую прогулочную палубу океанского лайнера. Надя с канатом из шторы и с чемоданом за спиной пошла направо, за угол дома. Здесь балкон кончался, но именно здесь ее спуск никому не будет виден.
Она привязала конец первого жгута, сбросила вниз тряпичные ленты с узлами и перелезла через перила.
Патрикеева не могла подумать, что так трудно спускаться с грузом. Ей казалось, что в любую секунду руки совсем ослабеют, оторвутся от тряпок и она упадет навзничь, прямо на чемодан.