Жадный Наум начал высказывать новые просьбы и претензии. И все более масштабные и грандиозные. Казалось, еще немного, и он потребует протащить его кандидатуру в президенты.
Потемкин дал отмашку, и группа захвата ворвалась в кабинет с пистолетами наголо.
На Злотника надвигались три богатыря. Полковник с суровым взглядом шел в центре. Слева Ирина в брюках и кожанке. Справа Хилькевич с диктофоном под мышкой.
Подойдя к Науму Яковлевичу на два метра, Потемкин переложил пистолет в левую руку, а правую засунул в карман и вытащил наручники.
— Гражданин Злотник, вы задержаны!
— За что?
— Как минимум, за вымогательство. Причем — в отношении государственного деятеля. Доказательств у нас много. Вот и господин Майковский сейчас напишет показания.
— Я могу вызвать своего адвоката?
— Не стоит, Наум Яковлевич. Тогда сразу шум начнется и не будет пути назад.
— А сейчас есть путь назад?
— Есть. Но вначале три условия. Первое: вы немедленно возвращаете похищенную Надежду Патрикееву.
— Согласен, берите. Нужна она мне. Но учтите, что это Дудкин ее украл.
— Учтем. Теперь второе: вы подробно сообщаете об убийстве Антона Маслова.
— Сообщу, но только то, что я слышал. Это Дудкин утопил его в пруду. Точнее, в центре Пироговского водохранилища.
— И третье: надо вернуть чемодан с агентурными делами. Тот чемодан, который похитили у убитого Ларченко.
— Про Ларченко вообще ничего не знаю. А чемодан опять-таки Дудкин похитил. Во всей этой истории я вообще сбоку припека. Меня любой адвокат отмажет.
Следующий час велась кропотливая следственная работа.
Майковский написал свои показания, после чего получил право сжечь в камине самые опасные из своих доносов.
Злотник писал свое сочинение намного дольше. По его заявлению получалось, что Наум Яковлевич случайно узнал об этих преступлениях. Он искренне возмущен и гневно клеймит позором оборотня и врага народа Дудкина.
Получив всю информацию, Потемкин позвонил Муромцеву:
— Привет, Павел. Кузькин с тобой? Тогда ждите нас. Я сейчас вызываю ОМОН, и мы едем выручать Надежду, забирать чемодан и задерживать Дудкина. Почему не надо? Как так исчезла в неизвестном направлении? Я не понял, кто в ковер завернут?
Все с напряжением смотрели на обалдевшее лицо Потемкина. А он долго не решался сообщить информацию от Муромцева.
Наконец полковник начал говорить:
— Значит, так. Майковский остается дома, а все остальные едут к вам, Наум Яковлевич. Но ОМОН при этом отменяется. Он не едет потому, что он там уже не нужен. Мои ребята Дудкина задержали и завернули в ковер.
— Красиво работаете!