Сразу после обеда он вновь направился в местную лавку и прикупил там много чего еще. Когда вечером, поднимаясь по скрипучим ступенькам, Генрих обернулся, на уходящем солнце он увидел половину туловища. Каркас правильной анатомической формы стоял посреди разбросанных деталей, мотков проволоки и шестеренок, сверкал металлическим блеском рядом с рисунком Леонардо.
Ночью Генрих проснулся и, не выдержав, спустился вниз. Он чувствовал вдохновение, ему казалось, что за руку его ведет сам Мастер.
Через три дня, которые Генрих безвылазно провел в подвале, механический человек был почти готов. В грудной клетке вращались шестеренки. Колесики поскрипывали и слегка дрожали. Генрих оглядел творение. Сзади и спереди прутья-ребра железной грудной клетки размыкались, словно приглашая забраться внутрь, в кокон. Да это костюм! Генрих сделал шаг, довольно легко пролез в решетчатую основу. Он понял: видимо, да Винчи рассчитывал конструкцию для себя, а он, как известно, был отнюдь не хрупкого сложения. Ноги легко вместились в искусственные икроножные сплетения, руки попали в «рукава». Генрих осторожно замкнул створы на груди й сделал шаг. Что теперь? Ходить в железном костюме было не так трудно, как казалось. Он снял с себя «доспехи». Теперь дело было за «начинкой».
На разбор леонардовских схем и набросков ушло еще два дня. Макс придирчиво перебирал конструкции, сравнивал линзы, примерял крохотные зеркала, располагая их как на рисунке, под углом в 45 градусов. Всю следующую неделю он обзванивал торговые центры, научные базы и лаборатории. Без передышки искал, заказывал химические соединения и редкие металлы, минералы, специальные матовые дымчатые пластины, определенной величины стеклянный шар.
Последняя посылка пришла в субботу. А уже в понедельник конечная линза — и вслед за ней мерцающий неровными гранями кристалл — встали на свое законное место. Туда, где в проеме металлического шлема зиял провал, в углубление для глаз смотрящего. Генрих поправил и слегка развернул рычаг управления возле бедра, услышав механический хруст шестеренок. Странный аппарат, витрувианский человек из железа и стекла, готов был сделать первый шаг или что-то еще, что ему полагалось.
Макс последний раз взглянул в чертеж. Да, он все сделал как надо. Не пропустил ни одного пункта, чертежа или инструкции, зашифрованной старинной арабской вязью, ни одной линии, пропорции или фигуры.
Ищущий да увидит. Будут глаза смотрящего открыты.
Но Генрих до сих пор не понимал значения этих слов и самого устройства. Этот выступ, похожий на рычаг, зачем, для чего? Странные окуляры впереди, каково их предназначение?