Том 1. Стихотворения (Бальмонт) - страница 119

В них женственно-страстные шепоты струй,
  И девический в них поцелуй.
В моих песнопеньях застывшие льды,
  Беспредельность хрустальной воды.
В них белая пышность пушистых снегов,
  Золотые края облаков.
Я звучные песни не сам создавал,
  Мне забросил их горный обвал.
И ветер влюбленный, дрожа по струне,
  Трепетания передал мне.
Воздушные песни с мерцаньем страстей
  Я подслушал у звонких дождей.
Узорно-играющий тающий свет
  Подглядел в сочетаньях планет.
И я в человеческом нечеловек,
  Я захвачен разливами рек.
И, в Море стремя полногласность свою,
  Я стозвучные песни пою.

Слова – хамелеоны

Слова – хамелеоны,
Они живут спеша.
У них свои законы,
Особая душа.
  Они спешат меняться,
  Являя все цвета,
  Поблекнут, обновятся,
  И в том их красота.
Все радужные краски,
Все, что чарует взгляд,
Желая вечной сказки,
Они в себе таят.
  И сказка длится, длится,
  И нарушает плен.
  Как сладко измениться,
  Живите для измен!

«Все равно мне, человек плох или хорош…»

Все равно мне, человек плох или хорош,
Все равно мне, говорит правду или ложь.
Только б вольно он всегда да сказал на да,
Только б он, как вольный свет, нет сказал на нет.
Если в небе свет погас, значит – поздний час,
Значит – в первый мы с тобой и в последний раз.
Если в небе света нет, значит умер свет,
Значит – ночь бежит, бежит, заметая след.
Если ключ поет всегда «Да, – да, да, – да, да», –
Значит в нем молчанья нет – больше никогда.
Но опять зажжется свет в бездне новых туч,
И, быть может, замолчит на мгновенье ключ.
Красен солнцем вольный мир, черной тьмой хорош.
Я не знаю, день и ночь – правда или ложь.
Будем солнцем, будем тьмой, бурей и судьбой,
Будем счастливы с тобой в бездне голубой.
Если ж в сердце свет погас, значит поздний час.
Значит – в первый мы с тобой и в последний раз.

«Что достойно, что бесчестно…»

Что достойно, что бесчестно,
Что умам людским известно,
Что идет из рода в род,
Все, чему в цепях не тесно,
Смертью тусклою умрет
Мне людское незнакомо,
Мне понятней голос грома,
Мне понятней звуки волн,
Одинокий темный челн,
И далекий парус белый,
Над равниной поседелой,
Над пустыней мертвых вод,
Мне понятен гордый, смелый,
Безотчетный крик: «Вперед!»

«Жить среди беззакония…»

Жить среди беззакония,
  Как дыханье ветров,
То в волнах благовония,
  То над крышкой гробов.
Быть свободным, несвязанным,
  Как движенье мечты,
Никогда не рассказанным
  До последней черты.
Что бесчестное? Честное?
  Что горит? Что темно?
Я иду в неизвестное,
  И в душе все равно.
Знаю, мелкие низости
  Не удержать меня.
Нет в них чаянья близости
  Рокового огня.
Но люблю безотчетное,
  И восторг, и позор,