– Нет, совсем нетрудным, – ответил он, сверкнув подобием своей былой насмешливой ухмылки.
– А сколько времени заняло? – спросила я.
– Нисколько.
Лицо у него при этом было пустое, но я чувствовала какую-то горечь, будто часть его хотела говорить со мной, но не могла. Я никогда не видела мужа грустным или апатичным, и это пугало.
Он спросил, что нового в моих исследованиях, и я рассказала. В то время я работала на компанию, разрабатывавшую натуральные средства, способные разлагать пластик и другие вещества, не поддающиеся естественному разложению. Скука, в общем. До этого, пока попадались научные гранты, я занималась полевыми исследованиями. Еще раньше я боролась за экологию, участвовала в протестах, трудилась в некоммерческой организации (обзванивала потенциальных спонсоров).
– А как твоя работа? – осторожно поинтересовалась я.
Я не знала, сколько еще смогу ходить вокруг да около, но при этом была готова в любую секунду закрыть уши и не слушать ответа.
– Ну, знаешь… – Он говорил так, будто мы не супруги, а коллеги, которые не виделись всего пару недель. – В общем, как обычно. Ничего нового.
Он приложился к стакану с апельсиновым соком, и целую минуту для него ничего вокруг не существовало; он пил и не мог напиться. Затем, утерев рот, он мимоходом спросил, что изменилось в доме.
После завтрака мы сидели на крыльце, наблюдая за потоками ливня и лужами в огороде, немного почитали, потом зашли в дом и занялись любовью. Погода убаюкивала, настраивала на романтический лад, но секс походил на какой-то монотонный бессмысленный ритуал. Если до этого мне удавалось притворяться, что муж вернулся, то больше обманывать себя я не могла.
Затем обед, потом телевизор (я нашла для него запись гонок на яхтах-двойках) – и снова пустопорожние разговоры. Он спрашивал про своих приятелей, но мне нечего было ответить. Я их не видела: они никогда не были моими друзьями, просто достались в наследство от мужа.
Мы попытались сыграть в настольную игру и смеялись над самыми глупыми вопросами. Выяснилось, что он не помнит элементарных вещей, и мы вынуждены были прекратить. Повисло тягостное молчание. Он почитал газету, пролистал любимые журналы, посмотрел новости. Или только притворялся, что занят этим.
Я задремала на диване. Когда проснулась, дождь кончился, а мужа рядом не было. Я обыскала весь дом – пусто. Пытаясь держать себя в руках, я выбежала во двор и нашла его у гаража. Он стоял перед своим любимым катером, который купил несколько лет назад: настоящий крейсер, почти семь метров в длину (нам так и не удалось найти для него место в гараже).