На первых порах моя настороженность, желание быть одной казались ему непостижимыми – даже когда он считал, что пробился через мою скорлупу. Либо я была для него ребусом, который надо разгадать, либо он просто думал: стоит узнать меня получше, окажется, что где-то глубоко внутри меня живет другой человек. Он так и заявил во время одной из наших ссор, пытаясь объяснить свой уход в экспедицию тем, насколько сильно я его оттолкнула. Потом он забрал свои слова назад и долго извинялся. А я сказала ему в лоб, чтобы не было двусмысленностей: человека, которого он хотел узнать получше, не существует. Я такая, какой кажусь снаружи. И меня не изменить.
Мне вспоминается время, когда мы только начали встречаться. Мы лежали в постели (тогда мы практически из нее не вылезали), и я рассказала мужу про бассейн. Это его захватило – он, наверное, подумал, что я раскрою еще более интересные тайны. Он пропустил мимо ушей рассказ об одиноком детстве и целиком сосредоточился на бассейне.
– Я бы пускал в нем кораблики.
– А у штурвала стоял бы, без сомнения, старый Прыгунок, – ответила я. – Все были бы счастливы, и все было бы чудесно.
– Нет. Я бы счел тебя сердитой и угрюмой. Очень угрюмой.
– А я тебя – легкомысленным, и была бы рада, если бы черепахи потопили твой кораблик.
– Тогда я бы сделал новый, еще лучше, и всем бы рассказывал об угрюмой девчонке, которая разговаривает с лягушками.
Я никогда не разговаривала с лягушками: терпеть не могу очеловечивать животных.
– Получается, если бы мы познакомились в детстве, то не понравились бы друг другу. И все было бы по-другому? – спросила я.
– Неа. Ты бы мне все равно нравилась, – сказал он с улыбкой. – За такой загадочной, как ты, я бы пошел хоть на край света. Без раздумий.
Вот такими мы были непохожими, но это, как ни странно, не мешало нам дополнять друг друга. Именно в этом заключалась наша сила. Мы долго гордились и наслаждались этой выдумкой, хотя непонимание росло подобно волне… После свадьбы эта волна смела все подчистую.
Впрочем, с возвращением мужа прошлое – хорошее и плохое – утратило свое значение. Я не задавала никаких вопросов, не вспоминала старых ссор. Наутро, проснувшись рядом с ним, я уже знала, что скоро все кончится.
На улице лил дождь, неподалеку сверкали молнии. Я приготовила завтрак – яичницу с беконом, мы сели на кухне, глядя через стеклянные двери на задний двор. Беседа выходила мучительно формальной. Муж оценил мою новую кормушку для птиц и поилку, переполненную дождевой водой. Я спросила, как ему спалось и как он себя чувствовал. Затем повторила некоторые вопросы, которые задавала накануне. Например, трудным ли оказалось возвращение.