— Вот, ублюдок, — не выдержал Энди. — Но зачем он пытался тебя похитить? Как свидетеля — не логично. Таким же свидетелем был Алекс. Как заложника тоже, если до этого у властей на него не падала тень подозрений о продаже оружия, то похищение военного на задании — это вам не конфетку у ребенка отобрать.
— Как женщина, — тихо ответила я.
— Что? — Не понял Энди.
— Я нужна была ему, как женщина. — Мое заявление вызвало ступор у команды секунды на три.
— А хрен у него не отсохнет? — Возмутился механик. — Ему женщин что ли мало? И вообще у него явные проблемы с понятием ухаживания. Он как себе это представляет? Что-то в моем понятии похищение никак не ассоциируется с возникновением ответных чувств. К тому же, тебя быстро нашли и вернули бы! А его осудили. Так что я не пойму, то ли я идиот, то ли он?
— Он сказал, что это не будет смотреться, как похищение. Всю неделю мы провели вместе, есть куча свидетелей этому. Он собирался доказать, что я сама, от сильных чувств, решила улететь с ним.
— Но ты же военная!
— Дезертирство, — догадался капитан.
— Да, он полагался именно на это. Что у меня потом не будет выбора. Это возможно? Он мог то доказать?
— Да ни хрена, — взвился Энди.
— Боюсь, что мог, — спокойно ответил кэп. — У него есть куча свидетелей, деньги, власть и связи. Так что, такой сценарий мог сработать.
— Ты ее пугаешь, — Энди перевел свое возмущение на капитана.
— Я говорю ей правду. Она должна знать, чем рискует.
— А его не смущало то, что тебе на него наплевать? — Не мог угомониться механик.
— Я тоже спросила его об этом. Он сказал, что моя ненависть это его проблема, а не моя, и он справился с ней. Главное, что я не боюсь его, «не по настоящему», и не испытываю отвращения.
— Он был прав? — Спросил капитан? Все в комнате замерли, ожидая мой ответ.
— На тот момент — да. Но тогда он просто стоял рядом и не трогал меня…почти. А если бы он… — я отвела глаза и поежилась, — даже думать об этом не хочу.
— И не надо, — сжал кулаки Энди. — Мы можем подать на него иск в суд.
— И мы выиграем? Мое слово против его. И больше никаких доказательств. Сомневаюсь.
— Так что, мы просто забудем об этом и оставим этого урода безнаказанным? Может, еще платочком на прощание помашем?
— Он вернется, — ответила я механику.
— Откуда ты знаешь?
— Перед тем, как прыгнуть в транспортник, он сказал, что вернется за мной позже.
Мой ответ вызвал еще одну волну ругательств со стороны команды. Все они были нахмурены, раздражены и озлоблены. Только капитан выглядел спокойным. Но на то он и капитан, чтобы в трудных ситуациях держать голову ясной. Я уверена, что он испытывал схожие с ребятами эмоции, только держал их в узде.