Как это время от времени случается в жизни, молитвы и добрые дела привели как раз к тому результату, которых от них и ожидают — утро Рождества юная графиня де Саше встретила матерью очаровательной девочки. Лошские колокола звонила сразу в честь двух радостных событий, Аньес со слезами на глазах возносила благодарственные молитвы Всевышнему, а Жорж-Мишель сочинял радостное письмо другу. Солнце впервые за несколько дней выглянуло из-за туч и жизнь была воистину прекрасной.
* * *
Графиня де Коэтиви встретила Рождество в монастырской церкви на молитве. Полученное накануне письмо принцессы Релинген, дозволявшее Луизе покинуть ненавистную обитель, вызвало у графини настоящий религиозный экстаз. Впервые за последние полтора года Луиза молилась совершенно искренне. Напрасно настоятельница монастыря уговаривала недавнюю узницу отложить отъезд хотя бы до весны, вслух пугая Луизу ужасами зимней дороги, а втайне надеясь, что до весны ее сиятельство сможет вышить еще один покров. Напрасно уверяла, будто во времена ее юности Релинген не знал подобных кошмаров и не иначе, это кара Господа за расплодившихся еретиков. Графиня де Коэтиви уверяла, будто обязана как можно скорее возблагодарить свою благодетельницу, и потому отправится в дорогу немедленно, даже если ей придется пробираться через все снега Московии и Татарии. Что-либо возразить на подобные заявление настоятельница не могла и потому предпочла без споров благословить раскаявшуюся грешницу. Луиза торжествовала. Ворота монастыря манили, мир за ними был прекрасен, а королевский двор должен был вновь пасть к ее ногам. Графиня размышляла, что офицеры принца Релинген вряд ли будут ждать в женском монастыре до весны, и значит, надо было как можно скорее мчаться туда, на свободу, торопиться в Париж в окружении блестящих шевалье.
К потрясению ее сиятельства, королева-мать, которую прежде всех навестила графиня де Коэтиви, за последний год как-то подзабыла о некогда любимой фрейлине. По мнению Екатерины, в свои двадцать пять лет Луиза была уже немолода и, значит, не могла соперничать с более юными красотками, а своей опрометчивостью и глупостью один раз уже внесла разлад между нею и принцессой Релинген. Холодно оглядев придворную даму с ног до головы, ее величество объявила Луизе, что ее служба ей более не нужна. Потрясенная этой холодностью, графиня попыталась напомнить ее величеству, какие узы их связывают, однако при упоминании внука королева-мать сообщила, будто шевалье де Шервилер слишком занят, чтобы встречаться со всеми дворянами Турени. На этот раз Луиза не нашлась, что сказать, а королева Екатерина посоветовала бывшей прислужнице вспомнить об обязанностях жены и, наконец, вернуться в семью.