И все-таки Генрих не собирался оставлять дерзость Бретея безнаказанной. Как истинный сын своей матери, его величество быстро пришел в себя и улыбнулся.
— Служить мне на полях сражений — это прекрасно. Я счастлив, что среди моих подданных встречается подобная доблесть. Ее высочество достаточно поведала мне о ваших подвигах, полковник, и я нахожу, что они достойны награды. Я возвращаю вам Бретей, граф. Однако здесь есть одна тонкость. Некогда король Карл Седьмой лишил вашего предка графского достоинства за участие в заговоре, — почти с нескрываемым удовольствием проговорил Генрих. — И если я сделаю вас графом де Бретей, это будет означать, что мой предшественник был неправ и что заговора вовсе не было. Я не могу нанести подобный удар престижу государя, Бретей, но коль скоро вы заслуживаете награды, я возвожу в графское достоинство Саше. Отныне вы граф де Саше, шевалье де Бретей. Примите мои поздравления, полковник.
Молодой человек побледнел. Быть лейтенантом, капитаном и даже полковником де Саше было нормально. Быть графом де Саше было глупо. Но быть графом де Саше и шевалье де Бретеем — было и вовсе абсурдно. «Меня засмеют», — обреченно понял офицер. Новоиспеченный граф смотрел на короля и думал, что Валуа всегда отличались редкой мстительностью и мелочностью.
От Генриха не укрылось замешательство молодого человека и на душе полегчало. Дав понять «счастливому» дворянину, что аудиенция окончена, король отмахнулся от молодого человека словно от назойливой мухи и повернулся к нему спиной. Александр склонился перед этим свидетельством королевской немилости и вышел из кабинета. Напрасно граф де Саше утешал себя тем, что титул есть титул, даже если от него на целое лье разит до отвращения новым гербом — каким образом он добрался до дворца Релингенов, Александр не помнил. Разгневанная Аньес ждала объяснений.
Молодой человек устало привалился к стене, подбирая слова ответа. Принцесса Релинген требовательно вопросила:
— Так как, сударь, вас можно поздравить с титулом пэра или вы всего-навсего герцог?
— Ни пэр, ни герцог, ни даже граф де Бретей, — устало ответил шевалье.
Аньес обратила, наконец, внимание на состояние молодого человека. Бледный, уставший, он выглядел так, словно целую неделю провел в осажденный крепости без всякой надежды на помощь извне.
— Чем же вы так не угодили его величеству? — с недоверием переспросила принцесса.
Молодой человек поднял голову.
— А разве я должен был угодить королю? — очень медленно и четко проговорил он. — Мне казалось, речь шла о моей женитьбе на Соланж. Или вы опять передумали, мадам?!