Я изъявил желание вступить в наследование состоянием Поттеров, на правах эмансипированного наследника. Меня проверили и провели ритуал. На этот раз, в сейфе даже колечко нашлось родовое. Вот оно колечко настоящего Гарри Поттера! От дедушки с бабушкой! Умерших внезапной смертью от какой-то драконьей чумы, еще до родителей, но уже при мне. И поместье имеется Поттер-манор от них же. Со следами оной эпидемии, наверное. Карантин, однако!
И денежки, что удивительно, имеются в размере 5 лямов гульденов магических. В смысле — галеонов. Свезло так свезло! Конечно, не так, как обычно в фанфах — меньше миллиарда не предлагать! Но жить с девочками есть на что пока. Дедушка с бабушкой, похоже, не особо жертвовали на политику, все в дом несли. От того и сынка (папашу Джеймса моего) отодвинули от денег, дав лишь на карманные расходы, что невменяемой любовью он возлюбил Дамблдора. И тщился все достояние срочно пожертвовать на алтарь борьбы за… а за что собственно? Политическая программа Дамби мне решительно неясна пока.
Кстати детский сейф внука, тоже дед с бабой организовали. И тоже запретили его пользование сынку-оленю. Вот и жил сынок впроголодь в Годриковой лощине. И единственное что смог пожертвовать при жизни для Дамби, это задарить ему фамильную мантию-неведимку. Думаю, Дамби такой расклад не понравился. И он, как всякий руководитель тоталитарной секты, решил подтолкнуть прижимистых родителей к скорой загробной жизни, чтобы наследство получить скорей. А наследство уже на внука оформлено.
Ну, и предположительно «скрипачи стали не нужны». Как раз появилась маза разыграть спектакль про геройскую смерть всей семейки. И, небось, было заготовлено наследование в свою пользу. И все бы ничего, но малец, непонятным образом выжил. А убивать его деду карма не велит. А также обеты директора школы. Вот и понадеялся, что Дурсли уморят меня. А не уморят, так он сам мне квесты приготовит со смертельным проходняком.
Проведя ревизию сейфа Поттеров, мы начали операцию «Галина Сергевна».
— Погоди Гога! Ты ведь говорил, что больше не можешь взять жен? — спросила Нимфадора, когда мы отправились в больничку за её подругой, которая ни сном, ни духом, что у нее вместо лазарета сегодня свадьба будет.
— Ну, я не учел небольшой хвостик в полтысячи единиц. А Гали… Маргарет, ведьма слабенькая, на полтораста единиц. Таких, я еще парочку могу взять! — ответил я с энтузиазмом: — Только уже не вижу острой необходимости расширять размер гарема. Все-таки нечестно с моей стороны будет, столько женщин ограничивать обетами. С меня толку еще мало. Да и подрасту, все равно, боюсь, не управлюсь, с большим количеством. Мне кажется, что раз уж так все идеально приключилось с проклятьями и благословениями, то грех желать большего. Только бы Марго согласилась!