И по началу именно таким Киллар и казался. Представил нас мужчинам, их — нам, назвав белых бьёрнов своими самыми близкими друзьями, затем предложил приступить к ужину, так как все, кого он хотел сегодня видеть за столом уже собрались. И даже те, кого не хотел, пришли. Намек сопровождался красноречивым взглядом в сторону рыжей «кошки», на что та, ничуть не смутившись, заявила:
— Я тоже тебе рада, Лар, — и принялась давать указания официанту, что именно ей следует положить в тарелку.
Похоже, подобный обмен любезностями для этих двоих был делом обычным, и мне стало очень любопытно узнать об их отношениях поподробней. Явно знакомы, вероятно, давно. И что же? За все это время Лалари при ее эффектной внешности так и не смогла окрутить падкого на женский пол блондина? А сейчас, значит, окрутит? Не верилось как? то. Ну, или мне просто не хотелось в это верить. Ведь попав в «волчье логово», я невольно начала примерять на себя роль его хозяйки. И что? то внутри меня откровенно противилось конкурентке, хоть ее кокетливые взгляды, бросаемые на Аккелара, не раздражали.
Задумавшись о том, кого именно ревную к Лалари и ревную ли вообще, я посмотрела, как мой сын пьет сок из красивого стакана, затем покосилась на остальных гостей и, столкнувшись с тяжелым взглядом длинноволосого бьёрна, которого звали Арсением, поспешно уткнулась в свою тарелку, намереваясь закончить трапезу в молчании. А потом без свидетелей поговорить с Килларом на тему наших дальнейших взаимоотношений. Но ужинать в тишине глава белой стаи не пожелал, а зря. Все началось с тоста за удачное приобретение, которым он назвал будущую младшую жену. Мужчины с радостью поддержали своего предводителя звоном хрусталя, Лалари скривилась, но тоже подняла бокал, а я… обиделась.
Не вещь ведь, чтобы обо мне ТАК говорить. Пусть имени и не назвал, но оно же и так всем, кроме Яшки, понятно. И под влиянием плохого настроения, я отодвинула в сторону вино, любезно налитое мне услужливым официантом, который, судя по развороту широких плеч и слишком цепкому для простой прислуги взгляду, наверняка, был еще и тренированным телохранителем, после чего задумчиво проговорила:
— А почему именно младшей? В тринадцатом законе бьёрнов ни слова нет о том, какой именно женой должна стать насильно уведенная невеста, — и подарила «жениху» самую невинную улыбку, на какую в тот момент была способна. Холодный прищур его желтых глаз мне не очень? то понравился, но взгляда я не отвела, решив стоять на своем. Раз уж так жаждет жениться — пусть делает это нормально!