Стоит ли говорить, что никто из присутствующих так и не выпил?
Я думала, что Аккилар либо нахамит, либо отшутится, чтобы не выглядеть плохо в глазах ребенка, но он не произнес ни слова. Зато за него с лихвой высказался бьёрн с распущенными белыми патлами.
— А ты не слишком ли много хочешь, девка? — спросил он, не скрывая своего пренебрежения ко мне. Память мигом воскресила события прошлой ночи, когда меня также называли «девкой», и от этого стало еще обидней. — Скажи спасибо, что Лар вообще с тобой возится и жениться собирается. А то мог бы попользовать и выбросить за ворота вместе с твоим щенком.
— По закону… — начала, было, я, сглотнув подступивший к горлу ком, но длинноволосый перебил:
— Да кого волнуют эти законы?!
— А раз не волнуют, так нечего меня тут удерживать! — огрызнулась я, случайно стукнув вилкой по краю тарелки. Звон получился знатный. Ну и хорошо! Пусть думают, что я злюсь. Раздражение прекрасно скроет чувства, демонстрировать которые я никому не собираюсь. Как не собираюсь и устраивать сцен в логове врага. Во — первых, потому что со мной маленький сын, а во — вторых, одна с шестью мужиками, один из которых амагичен, я просто не справлюсь, а можно ли рассчитывать на помощь Лалари — неизвестно. Эта кошка из тех, которые гуляют сами по себе. Эх… был бы тут Саша с его даром «замораживать» окружающих. — Мы сами с удовольствием отправимся за ворота, — сказала, гордо вскинув голову, и глянула на Арсения так же «дружелюбно», как и он на меня. — Вот прямо сейчас и пойдем, — добавила, начиная демонстративно подниматься. — Яш…
— Сидеть! — приказ Акиллара неприятно резанул по натянутым нервам, от былого благодушия «волка» не осталось и следа. Ну надо же… Сидеть! Словно мы собаки какие? то, а не люди. Теперь к обиде добавилась реальная злость, но я постаралась взять себя в руки, чтобы не наделать глупостей. — Аня, будь добра, сядь, — более вежливо перефразировал свою команду мужчина, и я нарочито медленно опустилась на стул. — А ты, Арсен, следи за тем, что говоришь, моей невесте.
Бьёрн недовольно засопел, но спорить с вожаком не стал, зато посмотрел на меня так, что, если б взглядом можно было убивать, я бы тут и скончалась в страшных муках. Вот и за что, спрашивается, он так меня ненавидит? Что я ему плохого? то сделала? Или дело не конкретно во мне, а в самой свадьбе? Кто этих желтоглазых разберет.
Где? то с минуту за столом царила напряженная тишина, а потом Лалари, пригубив вина, язвительно поинтересовалась:
— Неужели, Арсен, перья до сих пор так бока щекочут, что нормально общаться не можешь?