— До какого бесстыдства дошла! Даже не отвернется. Я бы на ее месте со стыда сгорела, а она еще и улыбается! — вскрикивала огневолосая диспетчерша.
— А вы окажитесь на моем месте, потом и будете выступать, — отвечала девица. — Храбрая какая!
— Ах ты, мерзавка! — женщина взмахнула руками. — Да я тебе головенку мигом отверну.
— Остыньте, женщины! Милиция сама разберется! — раздался мужской голос.
— Точно, граждане! — сказал Комлев. — Попрошу остаться свидетелей и вас, — показал на малолетку.
Посторонние с неохотой стали выходить.
Наконец в комнатенке остались девица, молодой человек в комбинезоне, пожилая женщина в телогрейке и диспетчерша.
— Вы кто? — спросил Комлев парня.
— Это он ее догнал, — пояснила диепетчерша. — А то бы ищи, свищи.
— А вы? — спросил женщину в телогрейке.
— Я мусор в речной канал высыпала и видела, как она бросила что-то, — ответила та.
— Видела? Ничего ты не видела, дура старая! — окрысилась девчонка.
— Тихо! — гаркнул Комлев.
— Здесь все ясно. Два свидетеля и подозреваемая, — произнес Дубняш и обратился к Афанасию. — У меня тут рядом дело одно есть. Я думаю, ты здесь и вам справишься. Через часок буду.
— Лады.
Опер вышел.
— Вы, — Комлев повернулся к женщине в фуфайке, — подождите там, на улице. Я вас приглашу.
Та удалилась.
— Ваше имя, отчество? — Афанасий обратился к диспетчерше.
— Мария Никитична.
— Мария Никитична! Есть ли у вас комнатушка, чтобы девушка пока там посидела?
— Да вот, служебка, — диспетчерша показала на вторую дверь. — Она там ничего не украдет?
— Может, вы с ней несколько минут побудете?
— Такая прожженая…
— Я ж рядом.
Девчонка презрительно хмыкнула и, пнув ногой стул, вышла за Марией Никитичной.
Комлев присел к диспетчерскому столику, поставил на него портфель и, глянув в окно на разворачивающееся со скрежетом громадное металлическое тело только что подошедшего трамвая, спросил:
— Фамилия?
— Суша Сергей Савельевич, — засюсюкал парень.
— Кем работаете?
— Вагоновожатым.
— Что же так, все на линии, а вы…
— А мой трамвай вон, на отстое, — показал в окно.
— Тогда рассказывайте, как было дело?
— Я, значит, вышел в салон поправить сиденья. Сами знаете, какое теперь мародерство. И вижу, Катерина подъехала. Только она отмечаться пошла, как в кабину ее девка эта нырнула, что-то под руку себе и шустряком из вагона. Я выскакиваю: «Девушка!» А та как припустит. И прямо к мостику. Догоняю. А она обернулась и нагло так в речку сумку швырнула. И стоит руки в боки, ухмыляется. «Ты чего бросила?» — спрашиваю. «Ничего, — говорит. — А хочешь узнать, ныряй!» Я ей: «Пошли-ка со мной!» А она вырывается и: «Я честная! Сейчас кричать буду!» Тут и Катерина подбежала. Спрашивает: «Сумка где? Сумка?» Я пояснил, что в речку бросила. А девка: «Это он все врет! Не докажете!» «А чего же убегала?» — спрашивает Катерина. «А бугая вашего испугалась: может, решил что сделать со мной», — говорит девица.