Комлев достал из потрфеля и положил перед Сушей чистый лист бумаги:
— Запишите дословно все, что сказали.
Тот принялся выводить каракули.
Следователь вышел из диспетчерской. Увидел женщину в телогрейке. Она горячо что-то излагала окружающим.
— Попрошу посторонних разойтись, — сказал старший лейтенант.
Женщины, недовольно перешептываясь, пошли к остановке.
— Как вас величать? — спросил владелицу телогрейки.
— Октябрина Макаровна, — с готовностью ответила та.
— И кто же вас научил отбросами речку загрязнять?
— Виноватая. Уж простите бабу. Но гражданская совесть мне велит высказаться. И я могу засвидетельствовать, что воровка на чужое позарилась. А без меня вы ничего не докажете. Сами слышали, как запирается. Имейте в виду, я член партии со стажем. Вот пенсию получаю, а в трудовом строю остаюсь. Я завсегда за наше родное правительство. За то, чтоб порядок был.
— Так что же вы видели?
— Да как что? Высыпаю, значит, и вижу — девка вбегает на мостик, а за ней парень. Он ее за грудки, а она рукой вот так, вот так, — взмахнула ладонью, чуть не сбив фуражку со старшего лейтенанта. — Что-то тут у них и упало в воду. Буль, и негу.
— Так вы что, не разглядели, что это было?
— Какое там, зрение у меня неважное. Я капельки питательные капаю в глаза. Так, что-то булькнуло, круги пошли.
Комлев облокотился о брус крылечка. Октябрина Макаровна астматически дышала рядом:
— Мне подписаться? Где?
— Да, да. Только я сейчас изложу.
Быстро записал, и женщина, близоруко щурясь, неуклюже давя ручку, вывела свою фамилию.
— И на суд меня пригласят? — спросила.
— Обязательно! Как же без вас, — ответил Комлев.
Вернулся в диспетчерскую, взял у Суши объяснение, прочитал, кивнул головой.
— Я свободен? — спросил тот.
— Да, можете идти, — открыл дверь в соседнюю комнату. — Ну, Мария Никитична, как там наша подопечная? Ничего с собой…
— Не дождетесь такого! — выпалила девица.
— Я пошла, — встала диспетчерша. — Вы уж ее тут не особо стращайте.
— Нет, нет, подождите, пожалуйста. Она ж малолетняя. Посидите немного с нами.
— Это я малолетняя! — замотала головой девица.
— Ладно, будем считать, что взрослая! Документы какие у вас? — спросил Комлев.
— Нет. У меня их украли. В трамвае. Полгода назад.
— Ясно. А как же твоя фамилия?
— Да никак.
— Ты тут не крути. Отвечай, раз взрослая.
— Милославская Агриппина Сигизмундовна.
Комлев прокашлялся:
— А где же проживает эта Агриппина Сигизмундовна?
— В пригороде Чикаго.
— Так ты еще и иностранка?
— Марсианка!
— Ага, на тарелке прилетела. Дурачков ищет. Совести совсем у нее нету! — затараторила Мария Никитична.