– Заканчивай рыдать, все равно ничего не изменишь, – заявила она.
– Эйслинг, если собираешься так себя держать, лучше уйди, – предупредила Мэрилин.
– Так и сделаю. Столько шума, мне нужно передохнуть. Рада познакомиться.
Последние слова были адресованы мне, словно Эйслинг ожидала, что после ее ухода я сдамся и ей больше не придется меня видеть. Видимо, она быстро забыла, как себя чувствовала, когда настал ее черед. Ненависть – сильное чувство, но, думаю, я не ошибусь, если скажу, что ненавидела Эйслинг.
– Вряд ли тебе хватит на нее терпения, – согласилась Мэрилин.
Мне показалось, что она едва не подавилась кусочком дыни, хотя это было невозможно.
– Но я могу быть терпеливой! Ведь я хорошая соседка, разве нет? – Как бессмысленно и виновато прозвучали мои слова! Все равно я не выносила Эйслинг. Но мне хотелось покапризничать. Сегодня я ощущала себя подростком.
– Конечно, дорогая. О такой соседке можно только мечтать. Но я жила с Эйслинг, и она едва не свела меня с ума.
– Когда? И почему ты жила с Эйслинг? – Одна только мысль об этом вызывала у меня отвращение.
– В самом начале, как и ты. Только все получилось по-иному. Я и недели с ней не протянула. Ты подумай: впереди многие годы, а мы не смогли ужиться несколько дней. Представь, если бы я бросила тебя одну в первую неделю?
– О, я бы совсем растерялась! – содрогнулась я. – Почему она не захотела остаться с тобой?
– Не думаю, что дело только во мне. Видимо, она хотела остаться одна. Эйслинг ясно дала понять, что не хочет все время находиться под наблюдением. Она кричала и устраивала истерики, когда я подходила слишком близко или много говорила. Ей это не нравилось. – Мэрилин передернула плечами, отгоняя воспоминания.
– И что ты сделала?
– Ушла. Чего Эйслинг и добивалась. Она попросила меня объяснить все еще раз и затем заявила, что будет жить рядом с Океан и спрашивать Ее, когда понадобятся услуги, пока не научится сама все понимать. Она упряма как осел! – со смехом заключила Мэрилин.
Я подхватила смех:
– Как ты думаешь, кому больше не терпелось расстаться?
– Мы обе устали друг от друга. Я терпела до последнего, честно. Но мы разъехались, и обеим стало легче. Не знаю, пытались ли когда-нибудь сестры избавиться от напарницы, но мы едва не убили друг друга.
Мысль о попытке уничтожить одну из сестер могла вызвать лишь смех. Даже не знаю, с чего начать в подобном случае.
– Серьезно, однажды я разбила о ее голову тарелку! – закивала Мэрилин.
– Что?! – вырвалось у меня, и мы снова закатились смехом.
– Эйслинг меня обозвала, уже не помню как. Я схватила тарелку и ударила ее по голове. Конечно, вреда я ей не причинила, но, уверена, Эйслинг поняла мои чувства.