— Передайте ему, что у меня не имеется более вопросов, — роняет мистер Эверетт и привстает, давая понять, что нам пора восвояси. Но я сижу не шелохнувшись.
— Ничего не понимаю. Какие девушки, зачем их куда-то везти?
— Случается, что замухрышка из глуши приедет в столицу на заработки, — неспешно объясняет Луи. — Поступит на фабрику спички катать, покуда зубы от фосфора не расшатаются, а коль повезет — в прислуги. Идет дурища по проспекту, глазами на витрины лупает и думает — ой как хорошо бы энту галантерею заиметь. Да кто ж ей даст-то? А тут подходит леди, ласковая такая и разодета в пух и прах. И сулит ей золотые горы, коли она, замухрышка, пойдет в сиделки к пожилому джентльмену. А дура глазками луп-луп да и соглашается. Привезут ее на богатую квартеру, попотчуют сластями, заодно и опоят, а поутру разбудят пощечиной — вставай, тварь гулящая! Никому ты в таком виде больше не нужна. Ни хозяевам, ни родной матери. Хошь — тут оставайся, а хошь — на улице юбку задирай.
— Я про другое спрашивала. Наверняка девушек заманивают в разврат и во Франции, в Пруссии. Разве на континенте своих проституток не хватает, чтобы они охотились за английскими?
— Чем дальше от дома, тем проще спрятать концы в воду. Коль совсем будет невмоготу, и пожаловаться некому — языка-то чужого девчонки не знают. И бежать некуда, быстро поймают и обратно воротят. А ты хоть представляешь, что в борделях делают с беглыми?
— Представляю, — медленно киваю я.
Однажды бабушка распорядилась выжечь на лбу пойманного беглеца ее инициалы, на случай если он опять позабудет, кому принадлежит.
— Но я не думала, что в заведениях держат насильно!
Белое рабство — вот что Джулиан записал в блокноте. Неужели мы с Дезире проделали такой путь, а попадали туда же, откуда бежали, — в страшную сказку, в зачарованное место, где люди торгуют людьми?
— Тут уж на какой бордель нарвешься. В иных все чинно-благородно, девки как сыр в масле катаются, но есть и другие. Особые. Для джентльменов, которым по вкусу такое, от чего не всегда можно выжить.
— И Габриэль поставляет девушек именно в такие дома?
— А куда ж еще? Хотя сначала он и сам не прочь полакомиться. А заодно отбить им охоту пищать да зыркать по сторонам. После обработки они делают все что велено, а о побеге и помыслить не смеют. Габриэль — он по этой части дока. С его девками никогда хлопот не бывает, — одобрительно заключает Луи. — Ну что, вызнала все, что хотела?
— И даже больше.
— А коль так, верни мой волос.
Он буравит меня взглядом, пока я разматываю волос, который бездумно накручивала на палец, и едва не подпрыгивает, стоит мне дернуть посильнее. Проскользнув между столом и скамьей, я подхожу к нему поближе. Луи принимает волос осторожно, как живое существо, и выдыхает с несказанным облегчением. А я оборачиваюсь к мистеру Эверетту.