В этом эпизоде важно не просмотреть и другого смысла или подтекста, на этот раз связанного с цветом. Так же насиловали черных рабынь белые хозяева и так же отнимали у них детей для продажи другим хозяевам. Так же выставляли их для продажи, как отчим Сили выставляет ее напоказ жениху. Получается, что главенство мужчины в афоамериканском обществе, его власть над женской половиной (или, другими словами, патриархатная доминация), оказывается сродни неограниченной власти белого плантатора над живым имуществом, черными рабами и рабынями. Патриархатная власть и расизм поставлены на одну доску. Это невыгодное сравнение навлекло на Элис Уокер шквал упреков и обвинений со стороны афроамериканской писательской и пишущей братии, особенно после того как в 1985 году на экраны вышел фильм Стивена Спилберга «Цвет пурпурный» и произведение Элис Уокер стало достоянием миллионов американцев. Создательницу «Цвета пурпурного» обвинили в том, что, выставляя черных мужчин в негативном виде, она подрывает интересы афроамериканского сообщества и работает в пользу белых расистов, которые и без того считают афроамериканцев людьми низшего сорта. Кроме того, говорили критики, «Цвет пурпурный» разрушает единство между черными мужчинами и женщинами, которые вместе призваны защищать свой народ от угнетения. Впрочем, у писательницы нашлось не меньше защитников и защитниц. Что же это за единство такое, писали они, если для его сохранения от женщин требуется молчание, и стоит ли сохранять такое единство? Сама Элис Уокер писала, что ей больно слышать в свой адрес обвинения в ненависти к мужчинам своего народа и что она бесконечно ценит веселый и свободолюбивый дух цветных мужчин, но не тех, которые чинят насилие и основывают свою мужскую первосортность на второсортности женщин, как, скажем, это принято делать в гангста-рэпе[1].
Говоря о мужчинах своего народа, Элис Уокер вряд ли склонна приписывать их неприятные черты половым особенностям, генетике или национальному характеру. Система — вот источник гендерного зла. Зло не присуще человеческому организму, ему учат отцы сыновей, старшие и более авторитетные младших, только вступающих в жизнь. Муж Сили, Мистер __, сидя на террасе и покуривая трубку, в то время как рушатся жизни его детей, обойденных его вниманием и заботой, учит тому же своего сына. И учит так же, как учат друг друга дети во дворе — дразня и обзывая его. Смотри, говорит он, если будешь заниматься детьми, помогать жене и быть с ней единодушным, тебя будут дразнить кухонным мужиком и подкаблучником. Таков культурный каркас патриархатного мироустройства в «Цвете пурпурном». Здесь реальность женской и детской жизни не важна, ее не существует, существует только соперничество между мужскими особями, борьба за статус и боязнь его утраты при минимальном сохранении видимости приличной жизни. Так есть, или, во всяком случае, так бывает, но это ложная видимость, так не должно быть, говорит Элис Уокер.