– Но будут, – тихо сказал Ежов.
На это Жехорский ничего не ответил, посопел в трубку, потом спросил:
– Ты спать-то сегодня собираешься?
– Да вроде нет… – немного удивился неожиданному вопросу Николай.
– А вот это зря, – назидательно сказал Жехорский. – Я как минимум пару часов постараюсь вздремнуть, и тебе советую.
Добрым советом не грех и воспользоваться. Ежов вызвал адъютанта, приказал не будить до двух часов ночи, если не будет ничего срочного, и прилёг на диван прямо в кабинете.
Едва рука адъютанта коснулась плеча, Ежов открыл глаза.
– В приёмной генерал Захаров. Говорит, что у него срочное дело.
– Зови! – приказал Ежов, а сам направился в примыкающую к кабинету ванную комнату, лицо со сна ополоснуть. По дороге кинул взгляд на часы. Час ночи. Что ж, как и прописал «доктор» Жехорский, два часа он Морфею посвятил.
– Николай Иванович, у нас ЧП! – доложил Захаров.
– Умеешь ты, Трифон Игнатьевич, начальству угодить, – пробурчал Ежов. Потом взглянул на вытянувшееся лицо подчинённого, вспомнил, что чувством юмора того природа обделила, и коротко вздохнул: – Ладно, выкладывай, какая печаль приключилась?
– Помните, после моего доклада об организованной германской разведкой охоте на конструктора фон Брауна, обо всех происшествиях с сотрудниками института «Космической и ракетной техники» вы приказали докладывать вам лично, – начал Захаров.
От нехорошего предчувствия у Ежова засосало под ложечкой.
– Пропал самолёт, выполнявший регулярный пассажирский рейс Кёнигсберг-Петроград. Вскоре после вылета с самолётом была потеряна связь, а потом он не прибыл в пункт назначения. На борту среди прочих пассажиров находился руководитель КБ-2 ГИКиРТ Вернер фон Браун.
Новость действительно из ряда вон выходящая. За три часа до начала войны ему докладывают о пропаже ведущего конструктора, имеющего доступ к самым секретным военным разработкам!
– К поискам пропавшего самолёта приступили? – спросил Ежов.
– Сразу, как стало известно, что борт не прибыл к месту назначения.
– Почему не после того, как с самолётом была потеряна связь? Чего глаза опустил? Отвечать!
– Потеря связи – обычное явление, товарищ маршал, – глядя в стол, сказал Захаров, – Подумали, может, обойдётся…
– И потеряли больше часа времени! – жёстко сказал Ежов. – Такие «подумки» наказуемы, ты не находишь?
– Уже, товарищ маршал! – вскинул глаза Захаров.
– Что «уже»? – не понял Ежов.
– Я уже отдал распоряжение выявить виновных и наказать по всей строгости!
– Это ты правильно сделал, – одобрил Ежов. – О самолёте, как я понимаю, известий пока нет? Можешь не отвечать, по твоему виду всё понятно. На борту были наши люди?