Оберст шагнул к столу.
– Что нам точно известно, – начал он, забирая из рук начштаба указку, – так это то, что вот здесь… и вот здесь, у русских построены крепости, которые располагают, в том числе, и дальнобойной артиллерией.
– То есть, после того, как мы займём станцию, русские просто накроют нас огнём тяжёлых пушек, – сказал один из присутствующих на совещании офицеров.
– Думаю, что этого можно не опасаться, – сказал Хартман.
– Почему вы так считаете? – спросил Каплер.
– Когда противник поймёт, что мы не собираемся развивать наступление вглубь его территории, а произойдёт это довольно быстро, то вряд ли захочет уничтожать инфраструктуру, столь необходимую ему при контрнаступлении.
– Вполне возможно, – согласился Каплер. – Нас-то удар тяжёлой артиллерии накроет или нет – ещё вопрос, учитывая нашу мобильность, а вот крупному железнодорожному узлу точно придёт капут, и надолго.
Вошёл адъютант, доложил:
– Группенфюрер, прибыл мотоциклист, требует встречи с оберстом Хартманом!
– Мотоциклист? – нахмурился Каплер. – Откуда он прибыл?
– Из русского тыла. Одет в штатское, но утверждает, что германский офицер.
Головы присутствующих синхронно повернулись к представителю абвера. Хартман поспешил разъяснить:
– Наверное, это мой агент. Позвольте мне выйти?
– У вас есть от нас тайны? – усмехнулся Каплер. – Мы бы тоже не отказались послушать новости из русского тыла.
Хартман почтительно кивнул и отступил на своё место, давая понять, что готов подчиниться воле старшего по званию.
Каплер удовлетворённо улыбнулся и приказал адъютанту доставить разведчика в комнату, где шло совещание.
Вошедший был небрит, и одет как типичный крестьянин, однако перед генералом ухитрился вытянуться в строевую стойку и даже прищёлкнул каблуками стоптанных сапог.
Каплеру такое тевтонское (как он считал) усердие пришлось по душе.
– Твоё имя, солдат? – спросил он.
Со стороны сцена должна была казаться совсем уж театральной, так оно, верно, и было, но ни у кого из присутствующих при этом пафосном действе не возникла на лице и тень улыбки.
– Гауптман Пауль Зиберт, группенфюрер! – ответил разведчик.
Генерал протянул руку, которую Зиберт почтительно пожал. Через пару секунд он пожимал уже руку оберста Хартмана. Остальные в очередь на поручканье выстраиваться не стали, поприветствовав кандидата в герои издали.
– Что привело вас сюда, Пауль? – спросил Хартман. – Говорите свободно.
– Исполняя вашу последнюю директиву, господин полковник, я начал активные поиски совершившего вынужденную посадку русского самолёта. – На этом месте Зиберт слегка замялся, и Хартману пришлось подстегнуть его вопросом: