– Не понял! – набычился Глеб. – Если это шутка, то…
– Ну, конечно, шутка! – поспешил признаться Николай. – Судоплатов – курсант Высших курсов «Штык».
– А… – просветлел лицом Глеб. Потом усмехнулся: – А ведь и вправду похоже, насчёт юбки-то. Ольга над своими питомцами, как квочка над яйцами… Только ты, пожалуйста, всё одно так больше не шути.
Другой раз имя Судоплатова всплыло, когда Ежов и Абрамов обсуждали крайне важный и очень секретный вопрос. (Настолько секретный, что о нём и по сей день знают только они одни.)
… – Ты всё неправильно понял, – объяснял Николай другу. – Я стараюсь внедрить в окружение Сталина не наших людей – он их не примет, чуйка-то у него о-го-го! Я хочу, чтобы в его «ближний круг» попали люди, в которых мы могли быть уверены, но с которыми напрямую нас ничто не связывало бы.
– Считай, что я опять ничегошеньки из твоего объяснения не понял, – честно признался Абрамов. – Какие такие не наши люди, в которых мы могли быть полностью уверены? Сам-то понимаешь, чего несёшь?
– Да я-то понимаю, – досадливо поморщился Ежов. – Я не пытаюсь окружить Сталина нашими «глазами» и «ушами» – рад бы, да не получится. Я хочу, чтобы около него находилось больше хороших людей – не «наших», а просто хороших, теперь просёк?
– Просто честных ребят, искренне преданных нашему делу, но с нами не якшающихся, так, что ли? – уточнил Абрамов.
– Пусть так, – вздохнул Ежов.
– А что, – одобрил идею Абрамов. – Так тоже ничего. Эти ребята, сами того не ведая, станут при Сталине нашими агентами влияния. Голова!
Одним из таких «агентов влияния» и стал Павел Судоплатов. После успешного окончания курсов «Штык», Судоплатов был направлен на работу в ОРР (Отдел особых разработок), самое секретное разведывательно-диверсионное подразделение КГБ СССР. Настолько секретное, что все сотрудники, включая руководителя, работали в нём под прикрытием, то есть официально числились в других местах, а по основному месту работы появлялись только на время проведения особо секретных операций, все материалы по которым уничтожались сразу после проведения или провала – и такое бывало! – акции. Ни орденов тебе, понятно, ни званий, ни даже денег – раз как бы ничего не было, то и поощрять вроде не за что! Сотрудники ОРР работали на истинном энтузиазме, ну и с потаённой надеждой, что им это когда-нибудь зачтётся. Засчитывалось. Это Ежов отслеживал строго. Если случались погибшие, то их семьи зачислялись на достойное государственное довольствие. Живые, после нескольких удачно проведённых операций, получали неожиданное (для непосвящённых) повышение по службе, и быстро прибавляли в весе звёздочек на погонах, а на их место в ОРР становились другие.